Книга Осколки на снегу. Игра на выживание, страница 215 – Элина Птицына

Он протянул принцу коробку с калачами и налил стакан молока.

— Ты тоше доблый доктор! — с набитым ртом сказал Майкл. Он улыбался.

Берти воздержался от замечания, что говорить надо, когда прожуешь, не раньше.

Он вообще-то сам не любил, когда гувернер ему такое замечание делал.

* * *

Ткнув пальцемв дверь, маленький провожатый, едва кивнув Михаилу, что, должно быть, означало поклон, тотчас отправился обратно.

Михаил же, выждав, резко, пинком распахнул дверь, не спеша, однако, заходить. Маневр пропал втуне, и скрипнувший зубами император, увидел только белую стену плохо выбеленного коридорчика. От чужих случайных глаз здесь защищались разными способами, и такими простыми тоже.

— А ты все такой же решительный, Рулетик, — насмешливо сказал Бертрам, шагнув в проем.

— Рад, что ты тут, Калачик, — в тон ответил Михаил, усмехнувшись, и почувствовал, как рядом молча удивилась Мэй.

Увидеть Альберта было приятно.

Его девочка захлопнула дверь и скинула капюшон, и Берти склонился в уважительном поклоне. Мэй ответила легким кивком.

Сам кабинет изяществом тоже не отличался и был откровенно грязноват. Видимо, мыли здесь редко, и по большей части только сам стол.

Мужчина, по виду слуга, в простой капитанке, легкомысленно сдвинутой на затылок, легко коснулся козырька, вставая:

— Честь, Мастер!

Михаил усмехнулся: загримироваться-то можно, а вот грация тела корректировке поддается куда сложнее. Не даром он много раз наблюдал за Гонщиком Гангом в подзорную трубу — легко узнавая того на палубе по характерному движению плечей. Он небрежно отсалютовав в ответ, вскинув два пальца:

— Честь, Мастер!

Они пожали друг другу руки.

Не зря море уравняло их.

У них все получится, они договорятся.

* * *

Берти выложил перед Михаилом стандартный браслет с глушилкой. Жест император оценил, и, вежливо покрутив незамысловатое украшение в руках, повернул камень.

— Вы не представляете как я рад увидеть вас, и убедиться, что сплетники врут, хотя, признаюсь, обличье меня настораживает.

— Это он, — негромко заметила Мэй.

— Да, я вижу, — откликнулся Михаил доброжелательно. — И пользуясь случаем, хочу сказать, что сочувствую вашей потере.

Ганг наклонил голову, принимая соболезнования.

— Нужна ли вам помощь, Мастер?

Глушилка-глушилкой, но предосторожность никому не помешает.

— В последнем деле? Мы еще разбираемся, — коротко ответил Ганг.

— Возможно, она нам потребуется, но пока сложно ответить определенно, — улыбнулся Берти, быстро взглянув на друга.

Михаил усмехнулся.

Вспомнился вдруг детский голос Берти, доносящийся из-за двериза которой прятался маленький принц:

— Такой блестящий мальчик с балкона? Нет, блестящего не было.

В тот раз воспитатели его не нашли, ну, пока сам не пришел в детские покои. А Миайки, засыпая вечером в своей кроватке, решил, что надо познакомиться с внуком доброго доктора официально. Не то, что ему было не с кем играть — друзей по играм к нему привозили: аккуратных, завитых мальчиков, таких вежливых и правильных, хоть стол на Новогодье ими украшай.

Сорванец Майкл видел в их безукоризненном поведении упрек: ты не такой прекрасный, как они, глупый Майки! С игрушками было интереснее — куклы не пытались кланяться и повторять к каждому слову «Ваше Высочество».

Берти показался ему другим.

Ради этого знакомства пришлось несколько дней быть очень примерным, чтобы приласкаться к Королеве и спросить «про того мальчика, который шел давеча с доктором Бертрамом».