Книга Осколки на снегу. Игра на выживание, страница 266 – Элина Птицына

— Обвинили-то узурпатора, — напомнила она. — Но компенсация…

— Что такое? Разве я не буду выглядеть заботливым Императором на фоне этих обвинений?

Ее взгляд был темен, а голос резок:

— В тех домах погибли целыми семьями — твою компенсацию, Император, некому получать.

Да, та история была скверной, очень скверной. Все же северяне не дикари, чтоб лишать их жизни по простой прихоти. Можно было обойтись без этой бомбежки, можно.

Однако, о случившемся он узнал по факту. Его просто никто не спрашивал. И не тогда ли самонадеянный Майкл Вентский впервые почувствовал смертный холод воображаемого кинжала, приставленного к его высокородному горлу?

— Судя по тому, что я знаю, — заговорил Михаил. — Чрезвычайный Департамент ведал всеми уголовными делами.

— Нет, — возразил Стойгнев. — Только теми, что угрожали безопасности государства. Шпионы не брезгуют знакомством с разбойниками.

— Есть мнение, что разбойники стали чувствовать себя весьма вольно на улицах Темпа, во многом потому, что вы ими больше не интересуетесь.

— Увы, Ваше Величество. Все это время я честно нес службу в другом месте.

— Я знаю. Я доволен вашей службой. Связь работает безупречно. Надеюсь, ваш приемник будет столь же ответственен. Но сейчас меня интересует ваш план по борьбе с преступлениями.

— Дозвольте ваше величество ознакомить вас для начала с одним любопытным происшествием, которое случилось буквально вот-вот, — учтиво молвил князь. — И, если можно, пригласить на вашу аудиенцию Стивена Юнга, моего помощника. Он ожидает в приемной. Именно ему я хочу в будущем доверить весь спектр дел, связанных с уголовными преступлениями. И мне думается, что вы должны знать человека, которому будет поручен такой важный пласт работы.

— В будущем? — переспросил Михаил.

— В настоящем у него есть дело, которое я могу доверить только ему: убийство барона Винтеррайдера. Там много… странного.

Император кивнул и сделал знак Мей.

Стивен вошел четко, спокойно посмотрел на Михаила и только потом отвесил поклон. Легкий кивок был ему ответом. Император смотрел с доброжелательным интересом. Мей беззвучно скользнула к себе за стол. Оглядев всех, с улыбкой доброго дядюшки, Стойгнев снял покровец с кинжалов.

Мей никак не отреагировала, да и Михаил бровью не повел:

— Что это, князь? — спросил ровно, точно не узнал «змей».

Или, действительно, не знает, что это на самом деле?

Историю ночного нападения Стойгнев рассказывал выразительно. Парочку сбежавших с места боя упомянул, но уточнил, что они-де просто защищались. О том, что именно ими был убит опасный преступник говорить не стал, а вот личность преступника расписал в красках. Роль Стивена в быстром расследовании подчеркнул. Медальон личины предъявил. Михаил лишьголовой покачивал, слушая, задумчиво разглядывая медальон.

У Мей вид был совершенно невозмутимый. Стойгнев в который раз восхитился. Их бы девушек такому самообладанию научить. Троюродная племянница самого Стойгнева, которая сейчас ходила в цветочницах, была столь эмоционально, что он с сожалением думал о том, что из девочки получится только жена и мать. А, впрочем, это он старый драчливый кот, забыл, что из девочек и должны получаться жены и матери, а отнюдь не шпионки с холодными глазами.

— Мне жаль, Ваше Величество, отправлять столь прекрасные кинжалы в хранилище стражи. Редкая вещь, древняя шинайская работа, — Михаил быстро взглянул на кинжалы. — Но я знаю, что вы коллекционируете холодное оружие, поэтому я взял на себя смелость преподнести их вам, — продолжил Стойгнев. — Думаю, что кинжалы столь почтенного возраста украсят вашу коллекцию.