Книга Осколки на снегу. Игра на выживание, страница 297 – Элина Птицына

— Ты лучше подумай, — пробасила Флора Михайловна, поправляя платок на необъятной груди. — Раскладные стулья-то может подводами с вечера отправить? Оне-то медленно пойдут, так и не успеют за нами завтра.

— Не растащат?

— В лесу? Что с ними за ночь случится? Да, братия и покараулить могут, — Флора пожала плечами.

— Ну, об этом сама договаривайся с Акулиной, — женщины переглянулись, словно знали что-то… забавное. Лиза бы тоже не отказалась узнать, но делиться с ней никто не собирался.

Зачем эта охота вообще нужна? Тревога вдруг скрутилась в груди в тугой узел, и Лиза чуть не охнула, пугаясь накрывшей ее паники.

— Не надо ехать, — шепнул кто-то в затылок. Девушка быстро оглянулась. Угол за ее спиной был пуст, лишь шелестела, колыхаясь на открытом окне, невесомая кисея занавеси.

Охота или ловитва, как говорили в те века, пользовалась у наших предков большим уважением. Доподлинно известно, что еще при Высоцких царская охота почиталась делом не столько необходимым для пропитания Двора, сколько как достойное развлечение высоких родов, позволяющая демонстрировать удаль вне военных походов. Традиция сложилась так, что Владыки отдавали предпочтение охоте соколиной. Псовая же вошла в обиход дворянской усадьбы уже после воцарения Державиных, во времена куда более спокойные.

Из учебника истории профессора Кручинского

Северяне относятся к охоте со всем почтением, но даже в наш век прогресса старики предпочитают использовать белое оружие. Так они называют рогатины и ножи. Но это уже отмирающая традиция. Молодые охотники вовсю применяют оружие черное, огнестрельное. По этому поводу есть у них спор: старшие считают, что такое дело грех, потому как не честно, и оскорбляет зверя и лес. Молодые смеются над предрассудками. Надо сказать, что поверья о перевертышах, которые знали тайны леса и могли менять облик, в провинциях весьма живучи. В прежние времена у северян даже была мода числить среди предков этих омерзительных богопротивных созданий, с которыми боролось наше Просвещение и Ее Королевское Величество!

Из донесения тайного агента, архив королевского Дворца

Свинья скажет борову, а боров растрясёт городу

Народная присказка

Ночь уже уступила время дню, но сумерки еще прятались в тенях, давая полусонным людям сполна прочувствовать прохладу, которую пока не разогнала бледная, едва затеплившееся заря.

Лиза поежилась. Ее охотничий костюм был теплым, но в прозрачном холодном воздухе отчетливо витал запах изморози, заставляя против воли передергивать плечами.

Дамы выезжали одни, мужчины еще в темноте отбыли к Заячьим Камням, покинув гостеприимный кров Провинциала. Сам он, конечно же, никуда не поехал — лицам духовного звания такие развлечения не полагались — и сейчас на правах хозяина на пару с верной Акулиной наблюдал за тем, как дамы рассаживаются по моторам.

— Не по правилам, конечно, ране-то охота конная была, а вот так — баловство одно, — сказали густым баском над Лизиным ухом, и девушка удивилась, оглянувшись: как Флора Михайловна при всей ее корпулентности умудряется двигаться так бесшумно?

— Мужички-тоуж поди у самих Заячьих Камней, там их с вечера Чаройский ждет со всей своей псарней, — продолжала купчиха.

— Псарней?

— А как ты думала? Нешто наши господа за зайцами сами бегать будут? — хохотнула собеседница. — Псарня у Чаройских знатная. Старый бы за сынком да дочками так смотрел, как за собаками своими. У него не забалуешь, если ты псом не родился. Он за Флейтой больше убивается, да с Фаготом милуется — эта пара прямо с ним живет. С одной ложки ест, в койке спит. И вот куда семье с ними тягаться?