Книга Осколки на снегу. Игра на выживание, страница 49 – Элина Птицына

— Когда я говорю, что Лортни забывается, я не голословна, мой Император.

— Лир Лортни вошел в преступный сговор с гонщиком Гангом?

— Скорее, это сговор против барона Винтеррайдера. Я говорила тебе, что сумятица вокруг смерти старшего барона выглядит очень подозрительно. Но то, с чем я столкнулась, наводит на определенные мысли — этот заговор работает и против тебя тоже. Не все письма и прошения доходят до меня, твоего секретаря, хотя инструкции на это счет не терпят иных толкований. Часть прошений уходит на стол Лортни, лира Лортни, как ты подчеркиваешь постоянно. Оказывается, лир Лортни лично отдал такое распоряжение. И его выполняют, Майкл! И теперь Лортни принимает решение о том, что отвечать просителю. Винтеррайдеру отказано во въезде в Империю от твоего имени! А между тем, речь идет о смерти его брата и вступлении в наследство! Наверняка, Винтеррайдер вспомнит ваши гонки на Южных морях… Ты никогда не отказывал себе в развлечении и дергал барона и его капитанов за усы. Но вы всегда были в рамках и это выглядело как развлечение, а теперь…

— А теперь он подумает, что чести у меня нет, — сквозь зубы проговорил Император.

— Винтерайдеры — старая знать Империи. Он может быть тебе мощным союзником! Сейчас же тебя лишают такой возможности, не говоря уже о другом! — Мей сверкнула глазами и закончила решительно. — Посланника твоей мамочки надо выводить из игры.

— Мей! Ты говоришь о посланнике Имберии, о человеке, который преданно служит Короне!

— И это не твоя корона… И разве весельчака Майкла когда-то смущала чья-то смерть? — губы Мей изогнула ироничная полуулыбка.

— Так кого ты хочешь видеть: прежнего Майкла или Императора Михаила?

— Дорогой Майкл, я хочу видеть тебя в короне — живым и здоровым. Но твоя риторика может иметь совсем другие плоды. Лортни — знатный имбериец, преданный Королеве и его нельзя трогать… Скажи мне, чем он отличается от короля Жемчужных островов? Ты казнил его, королевский сын. Жемчужные острова с тех пор принадлежат Имберии.

— Не стоит сравнивать имберийца с дикарем.

— Если завтра Лортни получит приказ на твое устранение, значит ли это, что он перенесет тебя в разряд дикарей? Или в этой философии есть особаяполка для ненужных членов королевской семьи?

— Ты забываешься, Мэргарет, — холодно ответил монарх. — И, если бы ты взяла на себя трудность и подумала своей хорошенькой головкой чуть дальше, то поняла бы, что смерть посланника приведет сюда еще несколько групп псов от Престола Матери.

— Прости меня. Я боюсь за тебя. Лортни может заболеть, а не умереть. Нам просто необходимо время на замену его людей в канцелярии. Я только это хотела сказать, — быстро проговорила Мей. — Прости, прости. Я знала, что ты огорчишься, и боялась этого разговора, Майки… Как ты скажешь, так и будет, мой Император.

Она вскинула руку, словно желая и не решаясь прикоснуться к нему. Михаил хмыкнул.

— Как ты скажешь, так и будет, — повторила Мей, и шепотом закончила. — Я очень боюсь, Майкл!

— Не представляю, как лир Лортни может заболеть по заказу. Он славится здоровьем. Даже, если он пару раз чихнет, он не выпустит поводьев из рук, только будет отдавать распоряжения из своей спальни, а не из кабинета, — Михаил скрипнул зубами и признался Мей. — Я не ожидал, что Мать пошлет сюда такого посланника. Это стало неприятным сюрпризом для меня, но, Мей, для Матери он очень ценная фигура. В твоей идее есть рациональное зерно, но смерть лира Лортни может навредить нам еще больше.