Книга Полнолуние, страница 174 – Светлана Поделинская

Утром Элеонора неожиданно для себя очнулась в объятиях Эдгара, и это смутило ее: она была голой, а он в расстегнутой окровавленной рубашке, и его рука покоилась внизу ее живота.

– Что здесь произошло? – спросила она, резко отодвинувшись от него. – Я ничего не помню.

Эдгар взглянул на нее с тайным удовлетворением: беременность уже перевалила за срок в три месяца.

– Тебе и нечего помнить, Алиса-Элеонора. Ступай к мужу и ничему не удивляйся.

Пока они с Филиппом ждали свой рейс в гостинице Бухареста, Элеонора вдруг заметила, что ее живот, и так не идеально плоский после беременности и родов, заметно округлился. А когда ночью взошла почти полная луна, в ней властно зашевелился ребенок. Элеонора была в ужасе. Пикантности ситуации добавляло то, что она не ведала, кто отец этого ребенка. Она изменила мужу и, вероятно, сделала это дважды за одну ночь с двумя разными мужчинами. От этой мысли Элеоноре становилось плохо, ей хотелось все забыть. Она знала, что вампиры не могут иметь детей, но та ночь настолько полнилась магией, что могло произойти что угодно. Элеонора и сама была мертва, но вдруг оказалась беременной неизвестно от кого, жутким, сверхъестественным ребенком, который неумолимо рос вместе с прибывающей луной.

Когда Филипп вернулся из авиакассы, Элеонора забилась под одеяло и смотрела на него оттуда с безвыходным отчаянием затравленного зверька.

– Я, кажется, беременна, Фил.

За годы жизни с этой непостижимой женщиной Филипп вконец утратил способность удивляться.

– Да, я вижу, – беспечно ответил он, – ну, беременна, и ладно. Я всегда хотел двоих детей.

Однако Элеонора отнюдь не разделяла его спокойствия и оптимизма.

– Как ты можешь вести себя так невозмутимо, Филипп? Ты забываешь, кто я! Я вампир, нежить! Кого я могу родить? Только если какое-то чудовище.

– А я думаю, все будет хорошо, – ободряющим тоном сказал Филипп и невольно повторил слова, произнесенные ее предком почти два столетия тому назад: – Наш ребенок не можетбыть чудовищем, Элси.

Элеонора была благодарна Филиппу за то, что он не усомнился в своем отцовстве и не задал ей ни одного вопроса. Ах, зачем она только послушалась Эдгара! Элеонора была почти уверена, что без его участия тут не обошлось, и жутко злилась на него. Он использовал ее, сделал частью своих грязных замыслов, безмозглой марионеткой. Элеонора слышала их беседу с Низамеддином в ту ночь, но, так как они говорили по-польски, ничего не поняла. Хотя тот разговор мог бы пролить свет на тайну ее беременности.

– Отвези меня в больницу, Фил, пусть сделают УЗИ, – попросила она в смятении, – я должна знать, что зреет внутри меня.

Однако в больнице Элеонору ждал сюрприз.

– У вас там ничего нет, – сказала женщина-врач, водя датчиком по ее животу. – Должно быть, это ложная беременность. Так бывает с теми, кто очень хочет ребеночка.

– Вы издеваетесь? – резко сказала Элеонора. – Какая еще ложная беременность? Я что, похожа на истеричку? По-вашему, я это выдумала? Посмотрите получше! Отчего у меня растет живот? Может, там опухоль?

– Нет и никакой опухоли. Но вы не беременны.

Схватки начались к вечеру следующего дня, когда полная луна торжественно восходила над Бухарестом. Элеонора корчилась на кровати в гостиничном номере, а Филипп держал ее за руку, но ничем не мог помочь.