Книга Букет незабудок, страница 87 – Лили Мокашь

– Отец, если ты хочешь, чтобы мы были на твоей стороне, ты должен рассказать, где мама.

– Ольга вернется, как только закончит свои дела, – заученной репликой отозвался Владимир, и Костя зарычал громче, делая последнее предупреждение доктору.

– Ты лжешь! – Диана значительно осмелела, стоило между ней и отцом вырасти огромной фигуре оборотня. – Еслибы она планировала вернуться, в доме бы осталось хоть что-то из ее вещей, но мы перевернули весь особняк вверх дном и не нашли даже одежды. Здесь нет ничего, за чем Ольга могла бы вернуться.

Доктор грустно усмехнулся:

– Разве ее дети – не повод для возвращения? Такого вы мнения о женщине, что вас воспитала как своих?

– Где она? – Артур ринулся вперед, но Максим удержал его за предплечья со странным выражением лица, полным сожаления и тайны, которая была слишком тяжела, чтобы нести ее одному, но маг молчал. Стас смерил брата взглядом и заметил в нем те же изменения.

– Ты, – Станислав указал на Макса. – Ты знаешь, где она.

Короткое мгновение Максим смотрел из-под опущенных ресниц вниз, точно не решаясь произнести ни слова. Он глубоко вдохнул, пытаясь придать себе сил и наконец отпустить все, что просилось наружу, в мир. Челюсть раскрылась, обещая вот-вот сказать хоть что-то, но будто встретила сопротивление извне, не позволяя нарушить тишину момента. Вместо голоса Макса раздался смех Владимира. Он наслаждался развернувшейся картиной не меньше собственного эго, которое, должно быть, заблаговременно позаботилось о том, чтобы единственным источником информации остался «великий» доктор.

– Максим, я разочарован, – отсмеявшись и будто позабыв на мгновение о раскрывшейся рядом с собственной головой пасти, произнес Владимир. – Ты попытался, даже прекрасно помня о наложенном магией обете.

Стас недовольно цыкнул, понимая бедственность положения, в то время как мне было не известно ничего о каких-либо обетах, и уж тем более – магических.

– Нерушимая практика, когда человек клянется сделать или вовсе не делать что-то, пока связывающий заклинатель не отменит обет, – пояснил Станислав, видя мое замешательство.

– Но кто мог его наложить? Вряд ли Виола стала бы накладывать обет на своего же брата. – Артур ненадолго помрачнел, но быстро мотнул головой, отгоняя непрошеные мысли. – Нет, она не могла знать. Просто не могла быть в сговоре с этим безумцем.

– Но кто же тогда? – взволнованно добавила Диана, будто так же не желая смотреть правде в лицо.

Не успели предположения зайти достаточно далеко, чтобы утвердить в умах идею о предательстве, как дверь в зал с силой распахнулась. Казалось, неведомый поток выбил ее из рамы и пронес через всю ширину комнаты, с грохотом обрушив на стоящееу стены трюмо. Зеркала разбились, и от столкновения крупные осколки стекла рассыпались по полу. В ужасе я смотрела за происходящим, думая только о том, что могло обладать подобной силой. Уже зная немного о семье Смирновых, я прекрасно понимала, что, если в одной комнате оказались Артур и Максим, обладала магической силой для подобного трюка только она – Виола.

Но я ошибалась. Когда женщина с небрежно уложенным каре показалась в проеме и одарила всех в комнате веселой, почти безумной улыбкой, внутри у меня перехватило дыхание. Отец, заприметив то же, что и я, опустился на пол, широко расставил лапы и изготовился к броску, обнажая зубы. И пусть поза была наполнена угрозой, поведение Кости отличалось от того праведного гнева, который он был готов обрушить на Владимира. По прижатым к голове ушам и взгляду на нежданную гостю я догадывалась о замешательстве, которое отец испытывал, ведь и я не находила слов, сумев выдавить только тихое: