Онлайн книга «Территория бреда»
|
– А эти твои «Консистенция киселя» или «Орфографическая суматоха»! Просто умора, как ты выдаешь эти фразочки. Будто у тебя синдром Туррета, но вместо того, чтобы сказать «хуй-пизда-джигурда», ты несешь какую-то чушь. – Поосторожнее с выражениями при… – начинаю я, и вдруг в памяти всплывают всяческие образы из «прошлой» жизни. Мне хочется поделиться этим, и я меняю тему: – Луна, скажи, я могу тебе доверять? – Конечно, дядь, о чем разговор! Ты спас меня от этих ужасных таблеток – я перед тобой в долгу. Говори все, что считаешь нужным. Не держи это в себе и главное – ничего не бойся. Сегодня я твой психолог, и я никому ничего не скажу. – Хорошо, – несмело отвечаю я, перекладывая из руки в руку книгу, что дала мне Луна. – Когда я был примерно твоего возраста, я матерился, дрался и никого не слушал, как все подростки. Тогда же я начал курить сигареты, «траву» и пить алкоголь. В довольно больших количествах, кстати. – А я ничего из этого не употребляю. Гадость это все, – перебивает меня Луна, а потом добавляет: – Прости, отец, давай дальше. – Спасибо. А ты молодец, Луна, что не куришь и не пьешь, – секунд тридцать я раздумываю и продолжаю: – Так вот. Я был обычным буйным подростком, а мама моя – довольно набожной и строгой женщиной. Все мои привычки, по ее мнению, подтверждали незримое присутствие Сатаны в нашей семье. Она сама никогда не пила, не курила и отцу не разрешала. А тут я такой! Она часто говорила, что Бог накажет меня, над чем я откровенно смеялся. А потом они с отцом попали в аварию, и оба погибли, когда мне было восемнадцать. И я остался один. Я и сам не заметил, как бросил пить, курить, встречаться с девушками и ругаться матом. Мнестало все это очень противно. И примерно тогда начались эти припадки, так сказать. Из меня стали вырываться все эти странные выражения, как какая-то грязь или гной из фурункула. Я даже не знаю, откуда они берутся. Это какой-то набор слов, которые я где-то когда-то слышал. Я это не контролирую. – Слушай, дядь, а может тебе просто надо как следует выпить и матом поорать. Хочешь, парочку песен подскажу, которые помогут тебе «выговориться», – изображает пальцами кавычки Луна и смеется. Я сижу молча. Мне становится дурно. – Луна, я могу тебе доверять полностью? – произношу я с трудом, будто выдавливаю остатки загустевшего клея из тюбика. – Просто, есть еще кое-что… – Конечно, Никита Бенедиктович, вы можете говорить все, что считаете нужным, – обращается ко мне Луна на «вы», как бы показывая, насколько серьезно относится к делу. – Хорошо, – я прочищаю горло и продолжаю: – Иногда мне кажется, что я того… Я сбиваюсь и замолкаю, а она спрашивает: – Псих, что ли? – Нет, хотя и это тоже. Иногда мне кажется, что я могу интересоваться мальчиками, – отвечаю я с большим трудом. – А, ты об этом, дядь. Так это вообще не проблема. Я вот и по мальчикам, и по девочкам. В этом нет ничего страшного. – Нет-нет-нет, – восклицаю я и машу головой из стороны в сторону, даже не осознавая, что Луна так легко призналась в собственной бисексуальности. – Нет, я не такой! И не хочу быть таким! Но иногда мне кажется, что могу… – я снова замолкаю ненадолго, сдерживая желание шипеть. Я смотрю молча на книгу с отчетливо выделяющимися тремя буквами на обложке «ОКР», будто жду от нее поддержки, как вдруг Луна касается моего плеча и произносит вопросительно: |