Онлайн книга «Скоро конец света»
|
Я в общих чертах поведал ему о Вике. Он сразу спросил, влюбился ли я в нее, а я ответил: «No!!!» – и для убедительности добавил сердитых смайликов. Я вспомнил, что Калеб говорил про девушек в Америке, и мне не хотелось, чтобы он начал отзываться о ней похожим образом или сально шутить. В общем, жизнь в баторе налаживалась: Цапа и Баха меня больше не задевали, у них были какие-то свои разборки с другими старшаками, но к средним теперь не лезли. А другие ребята стали лучше ко мне относиться, когда поняли, что мне дарят много сладостей и я не против делиться. Говорят, что дружбу не купишь, но всеобщее расположение вполне можно купить. Особенно когда речь идет о детях, «Киндер-сюрпризах» и печеньках «Орео». А Вика со мной дружила просто так. Мы теперь вместе сидели в столовой, вместе копались в моем телефоне и вместе смотрели телик в игровой повечерам. Обычно смотрели фильмы, музыкальные клипы или новости. Новости нравилось смотреть мне – я с жадностью поглощал любую информацию об Америке, которая могла там прозвучать, даже ту, в которой совсем ничего не понимал. «Обама настаивает на отмене льгот для миллионеров…» «Сенат США не позволил поднимать потолок госдолга…» «Америка восстанавливается после урагана “Сэнди”…» А вечером шестого декабря, когда мы с Викой сидели в игровой одни и жевали «Сникерс» (один, разделенный на двоих), женщина-ведущая с вытянутым лицом и неприятным давящим голосом сообщила: «Конгресс США одобрил так называемый “акт Магнитского”, предусматривающий введение визовых санкций против россиян». Для нас это не значило ничего. Вика хихикнула: – У нее размазалась тушь. – Где? – Вот, приглядись. – Она тыкнула в экран телевизора, аккурат в угол глаза ведущей, и тот зарябил под ее пальцем. Заметив, я тоже посмеялся. «А теперь к другим новостям, – сообщила женщина. – Мужчина из Подмосковья решил переждать конец света в бункере…» – Ты веришь в конец света? – спросил я Вику. – Не-е-е-ет! – прыснула она. – Это все сказки! Хотя обидно бы было. Мы ведь только познакомились. – По-моему, когда рядом кто-то есть, умирать не страшно, – негромко произнес я. Сказал и испугался собственных слов. Что это на меня нашло? По сути, я сказал ей: «Рядом с тобой мне не страшно умереть», а это звучит даже хуже, чем «Я тебя люблю»! Это слишком откровенно, как раскинуть руки перед летящими пулями. Любовь делает человека беззащитным: ты достаешь из груди сердце и даешь его в руки другому, говоришь: «Вот, оно – твое, делай с ним что хочешь», – и не знаешь, что будет в следующую секунду: он погладит его или кинет об землю? Вика гладит. Она прошептала: – Ты прав, – и положила свою руку на мою. * * * «Что будет, когда меня заберут?» С этим вопросом я просыпался теперь каждое утро. Раньше сердце замирало от радости при мыслях об Америке, теперь – от тревоги. Радость, конечно, тоже была, но очень неуверенная: как будто она сама не понимала, имеет ли право на существование. Всякий раз, ощущая в душе этот игривый толчок предвкушения, я чувствовал себя предателем. У меня до Вики никогда не было друзей, раньше я болтался сам по себе, как одинокая лодка в открытом море, а теперь этой дружбой меня прибило к берегу: все, таксказать, больше никакой легкомысленной глупости. Теперь будешь отвечать за другого человека, теперь тебе будет плохо, когда ему плохо, теперь вы все делите на двоих. Еще и мое сердце – оно ведь теперь у нее. Как я поеду без сердца? |