Книга Скоро конец света, страница 46 – Микита Франко

Я спрашивал у Вики: что будет потом?

А она, широко улыбаясь, шутливо хлопала меня по плечу и говорила:

– У тебя будет крутая жизнь, вот что!

– А как же ты?

– А что я?

– Останешься здесь.

– Пф-ф, – фыркала она, отмахиваясь. – Я не пропаду!

Я видел: она не врет, не храбрится и не напускает на себя излишнюю самоуверенность. Она говорит правду, она точно знает, что не пропадет, и от этого мне становилось спокойней.

Вот только наше расставание было не единственным поводом для тягостных раздумий. Мне было стыдно перед ней за свое благополучие, за то, что меня забирают, а ее – нет. А я ведь даже ничем не заслужил такого везения.

Чем больше я уверял себя, что не виноват, тем больше чувствовал, как мне делается не по себе среди остальных ребят и как трудно быть рядом с Викой, понимая, что это не навсегда. Я, конечно, не совсем был ребенок. Я знал, что много чего в жизни не навсегда, как и сама жизнь. Но когда точно знаешь дату конца света, все становится сложнее.

– Знаешь что, – шептала мне Вика на ухо, когда мы сидели рядом в столовой. – Дай свою руку.

– Зачем?

– Дай! – требовательно сказала она.

Я протянул ей руку – ладонью вверх – под столом. Она повязала вокруг моего запястья фенечку из красных ниток.

– Это что? – шепотом спросил я.

– Это браслеты дружбы, – серьезно ответила Вика.

– Оу. – Я несколько стыдливо спрятал руку в карман. Подумал: «Как у девчонок».

Но после тут же вытащил и опустил руку на стол. Вспомнил, что в дружбе все делится на двоих, даже дурацкие причуды типа «браслетов дружбы».

– Представь, – говорила мне Вика, – ты уедешь в Америку и заберешь браслет с собой. И он всегда будет при тебе. Через много лет, может, лет через сорок, найдешь его и вспомнишь меня. Расскажешь жене, что это тебе сплела подруга, когда вам было двенадцать.

Я внимательно слушал, а сам думал: «Какая еще жена? Верни мне сердце».

Но Вика не возвращала.

Приезжали Анна и Бруно. Мы сидели в комнате для посетителей, и я ковырял носком дырку в линолеуме. Надеялся, что не спросят про браслет.

Анна сказала:

– Это та девочка подарила.

Даже не спросила, а именносказала.

Я кивнул.

– Кто она?

– Подруга.

– Подруга или подружка? – Бруно странно подмигнул, а Анна пихнула его в бок.

Я не понял разницы и пожал плечами.

– Грустишь, что придется расставаться? – догадалась Анна.

Я опять кивнул.

– Не переживай, вы еще полгода точно будете вместе.

– А потом?

– А про потом не думай. Полгода – это, знаешь, какой срок в вашем возрасте? За это время можно тридцать три раза новых друзей найти.

Я за двенадцать лет не нашел здесь ни одного друга, как они не понимают? Им кажется, что это все шутки.

Вот и Бруно сказал:

– Первая любовь – это не долго.

– А какая – долго? – сердито спросил я.

– Ну. – Он замялся. – Потом, дальше…

– А Анна – это какая по счету любовь?

Анна перебила нашу небольшую перепалку тяжелым вздохом:

– Всё, прекратите.

Я сказал, что хочу побыть один, и впервые оборвал наше свидание раньше, чем закончатся часы приема.

Показательно протопав мимо них, я свернул на лестницу и поднялся в спальню. Наверное, это был мой первый типично американский уход в «свою комнату», а родители тоже типично по-американски молча позволили мне это сделать.

* * *

Калеб написал, что через две недели в Америке Рождество. Еще он сказал, что нашел себе подружку (а не подругу, как я) и планирует позвать ее в гости на праздники, только перед этим украсит дом ветками омелы на каждом шагу, чтобы, где бы они ни оказались вдвоем, им приходилось каждый раз целоваться. Во время поцелуя он рассчитывает потрогать ее за грудь. Я подумал: он не влюблен.