Книга Осколки, страница 61 – Саша Урбан

— У тебя ужасный почерк, на досуге советую заняться каллиграфией, — сообщила госпожа Верс. — А теперь скажи мне, где среди этих каракуль субстанция для избавления от плохих воспоминаний?

Элль опешила, оторванная от работы она чувствовала себя рыбой, выброшенной на песок. Она отложила колбы с новой субстанцией и, сняв очки, принялась разбирать листы. Летиция ничего не выбрасывала, особенно когда дело касалось наработок. Никогда не знаешь, когда идея все-таки окажется полезной.

Немного покопавшись, Элль нашла нужную запись и протянула Летиции. Та взяла тетрадь, пробежалась взглядом по тонкой крючковатой вязи букв и вернула Элоизе.

— А теперь сделай ее. Только постарайся, чтобы она стирала вообще все воспоминания.

— Насколько все?

— Чтобы человек, который это выпьет, не помнил даже как в туалет ходить. И запиши обновленную формулу. У тебя пара часов.

Как оказалось, новое зелье было предназначено ненадежному партнеру. Тому хватило глупости решить, что продавать поддельные зелья-пустышки в ее флаконах — отличная идея. Элль взяли с собой, чтобы она проверила склад и пометила каждую подделку, пока громилы Летиции разносили мастерскую, которую снял умник. Партнера — немолодого щуплого мужичка с блестевшей лысиной, окруженной редкой порослью волос на висках и затылке, привязали к стулу и заставили смотреть, как умирает дело его жизни. А потом заставили пить приготовленное Элль зелье. Элоиза старалась не смотреть. Ей казалось, что если мужчина перехватит ее взгляд, то сразу поймет, что это она создала отраву, что дело ее рук превратит его в беспомощное ничтожество. И еще долго Элль напоминала себе, что у нее не было выбора. Никто не смеет отказывать Летиции Верс, никто не смеет предавать хозяйку подполья. Даже самоубийцы. Они просто не успеют осуществить задуманное, Летиция всегда на шаг впереди.

—Я вижу, какая ты, — Милли обошла стол и взяла Элль за руки. Приподнялась на цыпочки и взглянула ей в глаза. — Ты ведь не веришь в то, что служение Рошанне освобождает тебя от того, что творит госпожа Верс. Ты стараешься создавать формулы, которые действительно могут помогать людям. Ты… хорошая. Просто не в тех обстоятельствах. Помоги мне вывести Летицию на чистую воду, стань моим источником.

— Попроси кого-то еще, — Элль выдернула руки из ее ладоней, когда почувствовала, как кожа начинает нагреваться от прикосновения. Вытерла руки о полы мантии еще раз — не хватало, чтобы Милли обмазала ее в какой-нибудь зачарованной дряни. — А еще лучше — брось это дело. Копай под кого-то другого.

Под кого-то, кто не заявится к ней ночью с бандой мордоворотов и не превратит в кровавые ошметки. Элль дурнело от вырисовывавшихся перспектив. Иногда она жалела о том, что из всех чувств, что могли у нее отняться, пропало только чувство привязанности. С куда большим удовольствием она бы избавилась от страха. Это решило бы уйму проблем.

— Но ты к ней ближе всех, — произнесла Милли почти с восторгом. — Неужели ты ослеплена ею? Пойдем.

Она схватила Элль за руку и повела дальше. В соседнюю комнатку без окон. Скорее всего, раньше в ней проявляли снимки с помощью алхимических составов, пока Галстерра не придумала свои формулы, для которых магия уже не требовалась. Щелкнул выключатель, и под давящим потолком загорелись тусклые красноватые лампы. Из темноты вырисовались несколько металлических столов и снова пробковые доски. Одна из них была сплошь покрыта заметками — печатными и рукописными — и фотографиями.