Книга Осколки, страница 82 – Саша Урбан

Уже немолодые женщины недовольно косились на них, но Элль знала, это от зависти. Их-то самих, наверное, давно никто так не целовал. Не водил кончиками пальцев по их лицам, повторяя каждую черту, не считал поцелуями веснушки, не упивался запахом их волос и кожи.

— Ты такая красивая, — в очередной раз сказал Дом. Они сидели в кабинке на колесе обозрения, под ними раскинулся Темер с его каналами и лабиринтами улиц, а Доминик все равно смотрел только на Элль. От его взгляда, а еще от высоты, у Элоизы перехватывало дыхание. Казалось, что она падает — ее сердце пропускало удар каждый раз, стоило Доминику что-то сказать о ее красоте. Никто прежде не называл ее красивой так — не пряча взгляда и не скрываясь за дежурной улыбкой.

— Спасибо тебе, — сказала она, пытаясь вложить в эти два слова все чувства, что распирали ее грудную клетку.

— Спасибо богам, что свели нас в тот день, — легко отмахнулся Доминик и снова потянулся к Элль, закрывая собой весь мир, пряча девушку в своих объятиях. — А то так бы и бегала в краденой мантии.

Элль запрокинула голову, чтобы глотнуть воздуха после еще одного тягучего жаркого поцелую, и затылок утонул в мягкости подушки. Кожу щекотали шелковые простыни. Дом шумно вздохнул и повалился рядом. Тут же притянул Элль к себе и укутал в объятия.

— Я обожаю тебя, — шепнул он ей на ушко. Элль блаженно прикрыла глаза, растворяясь в его нежности, но прикосновение испарилось.

Девушка подняла голову и оглянулась. Дом сидел на краю кровати и боролся с жестянкой. Он пыхтел от напряжения, пальцы скользили по металлу, но плотно прилегающая крышка отказывалась поддаваться.

— Что это? — спросила Элоиза, переворачиваясь к нему.

— Это? — он показал жестянку. — Конфетки. Леденцы. Алхимические. Купил на Ярмарке. Мама сказала, что Коллегия готовит новый закон, чтобы запретить их продажу, так что скоро их будет не раздобыть. Хочешь?

Внутри заворочалось неприятное чувство. Как когда проносящийся мимоавтокэб поливает из лужи. Вроде мелочь, но хорошее настроение испаряется.

— Не очень, — только и ответила Элль. Повалилась на постель и попыталась уснуть. Ей это как будто даже удалось.

Ненадолго она провалилась в сон, но стоило только осознать эту разлившуюся по мышцам негу дремоты, как все тело напряглось, и девушку выбросило обратно. Она все еще была в спальне Доминика, но за окном хлестал дождь, вдали гудели насосы. Настала зима с ее шквалами и потопами.

Из-за приоткрытой двери в комнату лился тусклый золотистый свет. Несмотря на поздний час, в палаццо спали далеко не все. Элль, превозмогая желание вернуться ко сну, поднялась с постели и накинула ночную сорочку. Немного подумала и подняла с пола халат. Хоть госпожа Верс и относилась к ней с теплотой, вряд ли оценила бы, броди ее будущая невестка по дому голой. Невестка…

Элль накрыла ладонью помолвочный браслет из белых жемчужин. По коридору разносилось эхо. Элль осторожно выглянула из комнаты и перебежками, как воровка, двинулась к лестнице.

Летиция говорила громким шепотом:

— …Как можно быть настолько неблагодарным? Я предлагаю тебе будущее.

— Я хочу создавать свое будущее.

— Твое будущее зависит от меня, — шипела женщина, из последних сил сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. Элль привалилась к перилам, старалась не дышать, чтобы не упустить ни одного слова.