Книга Возвращение в долину, страница 77 – Саша Урбан

— Что? — стушевался молодой человек. Том подошел к Чарли вплотную и положил руку, враз ставшую тяжелой, как чугунная балка, ему на плечо.

— Запомни, мальчик, все женщины ведьмы. Чем бы они ни занимались. Чем раньше ты это признаешь, тем проще тебе будет жить. Главное, просто ничего не говори по поводу этих их карт, кристаллов и свечей, и будет тебе счастье. Ты меня понял?

«Он что-то определенно знает», — подумал Чарли, но Том отвернулся, не оставляя ему шанса спросить.

«Умеренность — это испытание. Она проверяет твои убеждения, твою силу и веру на прочность, а саму тебя — на гибкость. Сможешь ли ты изменить свое мышление или, наоборот, получится ли у тебя сохранить свои идеалы несмотря ни на что? Одно предельно ясно — тебе нужно будет сделать выбор. Какой — зависит только от тебя»

Заметки из дневника Хелены

Эве еще о многом хотелось поговорить в тот вечер: с мамой, с Иви, с Чарли. Такое приключение, если его так можно было назвать, требовало обсуждения. Эва, конечно, с трудом могла себе представить, что они все сядут в круг, возьмутся за руки и примутся делиться своими чувствами и ощущениями, пережитыми во время заключения в Грезе. Да и остальные вели себя так, будто ничего не произошло. Хелена и Иви тут же отправились вместе с Бекки решать свои колдовские дела, Том принес Чарли свою трубку и учил правильно забивать ее табаком. Эва все ждала, когда мужчины договорят, чтобы нормально побеседовать хотя бы с Чарли, но и сама не заметила, как уснула. Как сказала Иви, девушка задремала, уложив голову на стол, как в детстве, когда родители имели неосторожность взять ее с собой в ресторан.

Чарли отвел ее в спальню, сел рядом, поглаживая по волосам. Эва что-то пробормотала и окончательно провалилась в сон. Пустой, бессюжетный сон, без единого звука и образа. По крайней мере, ей так казалось.

Наутро она неохотно приоткрыла один глаз. Все тело напряглось от нестерпимого желания чихнуть. Сквозь приоткрытое окно в комнату тянуло гвоздикой и терпким дымом. Эва выпуталась из перекрутившегося одеяла — на другом краю скрипучей кровати, сжавшись в комок, спал Чарли. Он даже штаны и футболку не стал снимать, словно в любой момент был готов спасаться бегством. Эва поправила одеяо на нем и подошла к окну.

Там, по колено в холодной грязи, прижавшись к стене, стояла и курила Хелена. Она почти сливалась с голыми молодыми деревьями — такая же худая и замершая, неподвижная в своем одеянии. Бекки со всей щедростью пожертвовала старой подруге свой спортивный костюм, живший в шкафу старой медсестры еще с тех пор, когда в моде была неоновая синтетика. Одежда только подчеркивала болезненную худобу Хелены, а недовольное лицо и собранные в неаккуратный пучок волосы делали ее похожей не на ведьму, а на речную цыганку.

— Тебе только золотых зубов не хватает. И заговорить на арго, — усмехнулась Эва, высовываясь из окна. Хелена встрепенулась и запрокинула голову, выискивая взглядом дочь.

— Очень смешно. Вылезай, — скомандовала она.

— Через окно?

— Если пойдешь через зал, то Иви попытается заставить тебя выполнить с ней практику для восстановления эмоционального баланса, — закатила глаза мать. — А тебе ведь не хочется расстраивать ее отказом?

Эва кивнула и, подобрав с пола штаны, влезла в них и, призвав на помощь все свои силы, вскарабкалась на подоконник. Что делать дальше, она не очень знала. Она попыталась спустить вниз сначала правую ногу — не хватило длины. Потом она зачем-то попыталась проделать то же самое с левой ногой, тоже безрезультатно. Хелена смотрела на это, с трудом удерживая демонстрацию разочарования в пределах допустимой нормы.