Книга И возродятся боги, страница 279 – Наталья Способина

Остановившийся у выступа скалы Альгидрас неожиданно оглянулся – и мое сердце оборвалось. После того как на мосту через Стремну он смотрел так же – будто желая меня запомнить, – мы не виделись пять с лишним лет. Сейчас цена могла быть гораздо страшнее. Я тоже постаралась запомнить его – такого серьезного, сосредоточенного и бесконечно любимого.

Не дожидаясь ничьей команды,Миролюб первым шагнул за выступ.

На подходе к скале ноги стали ватными. Воображение точно сорвалось с цепи. Картинки, одна страшнее другой, мелькали перед глазами с такой скоростью, что закружилась голова. Впервые я поняла Альгидраса. Так и до сумасшествия недалеко. А главное, я не могла определить, что из этого просто мои страхи, а что – реальные картинки чьего-то прошлого. Я видела кровь, огонь, какие-то фрукты на протянутой мозолистой ладони и улыбающегося Будимира.

Мелководье, по которому мы огибали выступавшую в море гору, было бирюзовым и… мертвым. От наших шагов по воде даже не расходились круги. Альгидрас шел впереди. Я смотрела на мокрые пряди его волос, торчавшие в разные стороны, и очень хотела, чтобы все поскорее закончилось, как когда-то в юности ночью накануне экзамена мечтала поскорее оказаться в следующем вечере.

Скалу, в которой темнел довольно большой вход в пещеру, отделяли от моря метров тридцать усыпанного галькой берега. Посередине этого пространства в одиночестве стояла Дева, безмолвная и прекрасная, как и прежде.

Миролюб оглянулся на Альгидраса, потом на Алвара.

– Что делать будем? – его хриплый голос в тишине мертвого мира прозвучал неожиданно громко.

Алвар на него шикнул, однако было поздно.

– А вот и вы! – воскликнул вышедший из пещеры Гаттар. Он выглядел совсем так же, как и в нашу последнюю встречу, – веселым, уверенным в себе. И улыбка у него была такая же, как и прежде, – добрая и располагающая.

Димка сидел у него на руках, живой и невредимый.

– Мама! – радостно закричал он и дернулся было спрыгнуть на землю, однако Гаттар его не отпустил. – Мама, дедушка Гарай нехороший, – пожаловался Димка. – Он забрал меня от дома. Дядю Алиша толкнул, а меня забрал. Я не хотел уходить, честно-честно. Ты же не сердишься?

Сын так разволновался, что начал тараторить с сумасшедшей скоростью.

– Не сержусь, – улыбнулась я заледеневшими губами.

Гаттар смотрел на Диму как добрый дядюшка.

– А потом дядя Гаттар встретил нас в лесу и забрал меня. Сказал, что ты за мной сюда придешь. А дядя Алиш не сердится, что я ушел? Я обещал рядом стоять, – виновато добавил ребенок.

– Не сердится, не тревожься, – подал голос Альгидрас и обратился к Гаттару: – Чего ты хочешь?

– Мы так и будем кричать друг другу издали? – весело спросилГаттар. – Идите сюда.

Я шагнула вперед, однако выросший передо мной будто из-под земли Вран сжал мое запястье, а Миролюб неожиданно произнес: