Книга И возродятся боги, страница 277 – Наталья Способина

Я открыла было рот, но промолчала. Алвар, окинув меня нечитаемым взглядом, развернулся и продолжил путь. Мы пошли за ним. Я понимала, что он вправе злиться. Но я тоже злилась. А еще, каким бы опасным ни оказался мой опыт с Гараем, теперь я понимала, как устроено взаимодействие стихий и аэтер и на что способна аэтер сама по себе. А этот опыт ни один из них не мог дать мне своими рассказами. И я чувствовала, что он непременно пригодитсямне в будущем.

– Похоже, Грит прав и местная Святыня – это слезы Девы, озеро, в котором смешаны аэтер и вода, – произнес через пару минут Алвар, будто продолжая прерванный разговор.

Услышавший свое имя Грит притормозил, и Альгидрас перевел ему слова Алвара. Тон Альгидраса был ровным, но он все еще держал меня за руку, поэтому я ясно чувствовала в нем если не ненависть к племяннику старейшины, то что-то очень на нее похожее. Однако он не позволял этим эмоциям вырваться наружу.

– Сложно судить о жизни по картинкам, но из того, что я понял, выходит, что Гарай хотел могущества. Гаттар воспользовался его жаждой и пообещал ему поддержку в бунте против отца, а потом сам же этот бунт и подавил. Думаю, ему нужно было сподвигнуть Харима увезти Деву подальше от брата Сумирана. Так Дева оказалась в Старогорском княжестве, а Гарай был оставлен раненым на гибнущем острове. Только остров под воду не ушел, как на то надеялись Гаттар и Харим, потому что, прежде чем поднять бунт, Гарай годами тайно собирал слезы Девы.

– А зачем ему Дева и защита Сумирана, если у него уже была Святыня, что смогла сохранить остров? – поинтересовался шедший впереди Миролюб, в то время как Альгидрас вполголоса переводил Гриту слова Алвара.

– Потому что он знал: рано или поздно Харим поймет, что Гарай выжил, и завершит начатое. И Святыня точно послушает того, в ком больше стихии.

– Думаешь, Харим убил бы собственного сына? – спросила я, и Альгидрас сильнее сжал мою руку.

– Родство мало значит, когда речь идет о судьбах мира, – жестко ответил Алвар, и я закатила глаза.

Я не верила в то, что, будь Алвар на месте любого из основателей, он так же легко убивал бы своих детей и племянников, но Алвар, кажется, всерьез разозлился на меня за попытку избавить его от комплекса жертвы.

– Как он нашел Сумирана? – спросил Грит.

– Мальчиком он был в учении. – Несмотря на явное раздражение, Алвар продолжал говорить на словенском, хотя, как я успела понять, Миролюб вполне сносно изъяснялся на кварском.

Княжич, остановившись перед Алваром, поднял низко свисавшую ветку, чтобы освободить ему дорогу, и спросил:

– Но чем Огонь Сумирана мог ему помочь? Его ведь в нем мало. Верно?

– Нельзя причинить вред чужой стихии. Огонь должен был защитить Гарая и от Харима, и от Гаттара.

– А чтобудет, если все-таки попробовать причинить вред? – поинтересовалась я.

– Нарушится равновесие, – ответил Альгидрас.

– Это просто слова. А на деле что будет?

– А на деле начнется война и падение мира, – пояснил Миролюб. – Коль в них Силы без меры, они должны договариваться. Иначе нельзя.

Получается, равновесие стихий, а значит, и сам мир держались лишь на договоренности? Вот это новость.

– Подождите. Но Гарай убил Алиша. И Грит… – я замялась, – убивал хванов.

– Хваны не несли в себе Силу стихии, – после паузы пояснил Альгидрас, и на этот раз в роли переводчика на кварский пришлось выступать Алвару.