Книга И возродятся боги, страница 74 – Наталья Способина

– Омати, – а потом, указав на Димку, вопросительно подняла брови.

– Гра, – улыбнулась Грана и, ткнув себе в грудь, проговорила: – Грана пухе миртаве грати.

Я с досадой вздохнула. Имея возможность худо-бедно объясниться в любой точке мира благодаря знанию двух языков, я совершенно забыла, как тяжело дается общение на пальцах. Видя мое расстройство, Грана успокаивающе махнула рукой и, проворно поднявшись, вышла из комнаты. Вернулась она с пучком соломинок.

– Грана, – снова указала она на себя, потом, поочередно направив соломинку на меня и Димку, произнесла: – Надия, Дима.

Я улыбнулась и кивнула, понимая, что она пытается еще раз объяснить, что «Грана» – это ее имя.

Грана меж тем положила на стол одну соломинку.

– Грана, – повторила она, а потом положила на стол вторую соломинку. – Омати.

Соломинка-омати «покачала» соломинку Грану. Я указала рукой на себя и Димку, давая понять, что уловила мысль: это сама Грана и ее мать. Рядом появилась еще одна соломинка.

– Герати.

Соломинка-омати прикоснулась к соломинке-герати, сопровождаемая звонким чмоком Граны.

Димка расхохотался и радостно сообщил:

– Палочки поженились.

Я с улыбкой кивнула, и Грана тоже разулыбалась. Потом она показала пантомиму о том, как соломинка с ее именем много плакала, кашляла и, вероятно, тяжело болела. Она качала головой и повторяла «нера заву». Заметив, что я не понимаю, она указала на Димку.

– Заву Дима, – потом на меня, – заву Надия, – потом на свою соломинку. – Нера заву.

– Имя! – осенило меня. – Не было имени.

Грана кивнула, будто поняла моислова. Потом соломинка-герати дала имя соломинке Гране. После того как отец дал ей имя, она начала выздоравливать, а потом вышла замуж. Рядом с ее соломинкой появилось еще шесть. Кладя каждую из них на стол, Грана повторяла: «Гра. Гра. Гра». Она родила шесть сыновей. Я смотрела на морщинистые руки, аккуратно выкладывавшие соломинки друг за другом, и слышала в ее голосе огромную гордость.

– Гераш, Грун, Глен, Глад, Голиш, Гларт.

Я восхищенно покачала головой. Грана важно кивнула, мол, да, я такая. А потом на ее лицо набежала тень. Она стала медленно отодвигать в сторону соломинки одну за другой, пока не остались лишь Глен и Гларт.

– Трэмо, – пояснила она, указывая на четыре отодвинутые соломинки.

«Хи трэмо матурэ», – всплыло в моей голове. «Мы убили землю».

– О, – я невольно прижала ладонь ко рту, понимая, что четверо ее сыновей были убиты.

– Грит, – глухо произнесла она, качнув головой в сторону двери, – гра Гераш.

Грит ее внук? Сын старшего сына… Повинуясь порыву, я накрыла ее сухую морщинистую руку.

– Грит… – она улыбнулась, хотя в ее глазах сверкнули слезы, и, обведя свободной рукой свое лицо, добавила: – Тураши. – Потом перевела взгляд на меня и пояснила: – Надия тураши, Дима тураши.

«Красивый», – поняла я и кивнула.

Я, конечно же, не успела толком разглядеть ее внука, потому что была слишком напугана его появлением, но, разумеется, подтвердила ее убежденность в его красоте. А кто бы на моем месте поступил иначе?

– Дядя Грит – внук Граны, – пояснила я Димке.

– Гра вот этой палочки, – произнес он и ткнул в соломинку, которая была Герашем.

По щекам Граны потекли слезы. Потянувшись через стол, она провела ладонью по Димкиным волосам.

– А почему бабушка Грана плачет?