Книга Оттенок ночи, страница 32 – Кэтрин Диан

Нокс подавил отрыжку и вытер рот тыльной стороной ладони.

— Проклятье.

— И Лука ничего не сказал о том, что его отвлекло?

Нокс ответил только взглядом. Комудари прекрасно знал, что Лука не из тех, кто делится своими мыслями. Кир разочарованно вздохнул, явно не удивлённый.

Нокс спросил:

— Ты отследил его телефон?

— Он отключил отслеживание.

— Ты думаешь, у него проблемы? — когда Кир не ответил, Нокс снова предположил: — Ты думаешь, он… во что-то вовлечён?

— В случае с Лукой? Кто знает, бл*дь.

Глава 10

Проезжая через центр Портиджа, Лука почувствовал, что его телефон снова завибрировал, и вздрогнул, вероятно, получив очередное сообщение от Кира. Он не мог сейчас с этим разбираться.

Он знал, что Кир ему не доверяет, и у Кира было на это несколько веских причин. Причина первая? Орден.

Большинство знало Орден только таким, каким он был сейчас: «семья» ассасинов, которые работали в преступном мире, изменчивый элемент внутри этой преступной структуры.

Всё начиналось не так.

Орден создавался как Орден Крови, ревностная организация, посвятившая себя поискам сына Идайоса, полубога, который, по слухам, станет истинным королём расы вампиров. Орден никогда не признавал законность нынешней королевской родословной. Хотя на протяжении веков внимание Ордена смещалось в сторону более материальных интересов, организация сохраняла своё положение вне зависимости от правления королевы.

Так что, да, это была одна из очень веских причин, по которой Кир, сводный брат Наследницы, не решался приводить в Тишь бывшего ассасина Ордена.

Другой причиной был тот факт, что в то время Лука изо всех сил старался завязать.

Тогда ещё только Нокс и Кир работали вместе, и именно Нокс нашёл Луку той ночью, обкуренного в ничто, чёрт возьми, и истекающего липкой кровью демонов.

Та ночь была одним из его срывов, и он обнаружил себя в конце переулка, а на другом конце стоял огромный силуэт Нокса. Затем Нокс достал телефон и позвонил. Лука побежал — только для того, чтобы найти на освещённой лунойкрыше Кира.

Лука почти ничего не помнил из того, что было дальше. Драка. Он лежал на земле, а ботинок Кира давил ему на шею. Приближался Нокс. Кир сказал:

— Боже, он под кайфом.

Но кайф никогда не длится долго, во всяком случае, для вампира. Тело исцелялось слишком быстро, выводило из себя всё лишнее.

Лука так и не спросил Кира, зачем они с Ноксом притащили его в аббатство той ночью, почему они дали ему попить и обработали старую огнестрельную рану, которую он тогда игнорировал.

После этого они отпустили его. А Лука начал следить за ними. Ночи напролёт, удивляясь тоске, которую испытывал, наблюдая за ними, и не понимая, что это значит. К тому моменту он уже много лет был одинок, долгие годы находился в полной заднице. Он завязывал, потому что находил лучший способ отвлечься от своих мыслей в действии, в охоте. Вот что Лука видел в Кире и Ноксе — и он чертовски этого хотел. Впервые за много лет он увидел то, что хотел; он увидел какой-то путь.

И когда однажды вечером он подошёл к Киру, тот только спросил:

— Ты уже чист?

Лука захлопнул дверь перед непрошеными воспоминаниями. Он уже много лет не вспоминал о том периоде своей жизни. Он снова увидел Талию и вспомнил, почему он был таким.

С тех пор как завязал, он оставался трезвым. Держать себя в руках означало, что ни у кого не было причин слишком пристально присматриваться к нему.