Книга Суккуб для наследника, страница 49 – Екатерина Оленева

— Но каждый раз, как мы встречались, ты был под кайфом. Ни разу — трезвым.

— А ты что, никогда — не?..

— Никогда «не» — что?

— Никогда не затягивалась «травкой»?

— Ужас, до чего странно, да?

— Даже — эпизодически?.. Ну, типа «праздничный косяк»?

— Мне это не нужно. И я не понимаю, зачем это нужно тебе. Что это даёт?

— Снимает напряжение. Заставляет забыть о дурацкой реальности.

— О чём тебе забыть⁈ О роскоши, в которой живёшь? О возможностях в жизни, о которых другие могут только мечтать? У тебя любящая семья, богатство. Под тобой весь мир!

— Всё, к чему люди стремятся, у меня уже есть, — согласился блондин. — Может быть поэтому это нисколько не радует? Вся эта дурацкая суета…

— Жизнь, по-твоему, тоже дурацкая? Но зачем тогда жить?

— Ты права — незачем, — потом, словно спохватившись, он усмехается, прячась за лукавой маской. — Было бы не зачем, если бы не «косячки» и «порошки».

Показное веселье Николь не обмануло. Ох, ведь недаром алкоголиков и наркоманов церковь приравнивает к самоубийствам!

— Так не должно быть.

— Брось эти душеспасительные беседы! Они не помогут. Я родился дефективным, а вырос, как видишь, ещё хуже. Меня всегда тянуло в трясину. Ко всему такому — к траве, алкоголю, экстазе, кокаину, ЛСД. Все смирились.

— Как ты до сих пор не взорвался от всей этой химии?

Он смеётся в ответ, а ей, почему-то, хочетсяплакать.

— Зачем?.. — тихо спрашивает она.

Наверное, в тоне Николь было что-то, что заставило Дианджело перестать смеяться.

— Я не знаю, — тихо отвечает он, пожимая плечами. — Меня, вообще-то, правильно ненавидят и презирают. Если честно, я это заслужил. А всё из-за это треклятой пустоты. Её ничем не заполнить. Будто внутри меня большая чёрная дыра. Она сжирает, медленно — тебя и всех, кто не может от тебя убежать. Не знаю, зачем я всё это говорю такому ангелочку, как ты? Вряд ли ты способна это понять.

— За свою душу надо бороться.

Он ей не ответил.

И, слава богу, они приехали — в разговоре можно было поставить точку.

— Где ты был? — укоризненно произнесла Джастина, поддерживая нетвёрдо стоявшего на ногах сына. — Мы нигде не могли тебя найти!

— Но, как как видишь, я нашёлся сам. Не о чем было беспокоиться, — отмахнулся Ди. — Привет, братишка!

Попытка блондина похлопать младшего братца по плечу провалилась, поскольку тот предусмотрительно отодвинулся в сторону.

После полуденного зноя приятно было погрузиться в прохладу и полумрак дома.

Фэйро, двигаясь следом за Николь, остановился в дверном проёме, привалившись плечом к косяку. Весь он словно состоял из острых, резких углов — холодный и чёрный. Чёрная рубашка подчёркивала молочную белизну кожи. Чёрные, коротко состриженные, волосы, обрамляли узкое скуластое лицо. Лишь синие глаза выбивались из чёрно-белого образа.

— Где ты нашла моего брата? — поинтересовался он.

— Он сам нашёлся, — буркнула Николь.

— Где?

Интересно, каких признаний от неё ждут? В каких порочных, интересных местах она, по его мнению, успела побывать?

— На заправке.

— На какой заправке?

— Да на обыкновенной заправке!

Одарив её критическим взглядом, Фэйро хмыкнул:

— Обычно с дерьмом Ди разбираться приходится мне. Не то, чтобы я досадовал, но — непривычно даже как-то. Аж прям совестно.

Он отлип от дверного косяка, по-прежнему держа руки скрещенными на груди: