Книга Сны, страница 7 – Ольга Богатикова

Он встал со своего места. Обогнув стол, опустился передо мной на колени и осторожно вытер слезы, которыми было залито мое лицо.

— Ты можешь ненавидеть лично меня, — тихо сказал мужчина. — Если тебе нужен враг, чтобы вести с ним борьбу, я согласен быть им и впредь.Но я очень прошу: перестань сражаться с мироустройством. Смерть — не беда и не благо. Она — часть естественного круга жизни.

— Скажи, — медленно произнесла я, — тот мальчик, чью свечу я зажгла вчера, станет страдать по моей вине?

— Нет, — улыбнулся гость. — Думаю, он быстро пойдет на поправку, и моя следующая с ним встреча произойдет спустя много лет. Между тем, Вита, зажигая чужие свечи, тебе стоит бережнее относиться к своей собственной. Посмотри, какой она стала маленькой! Если будешь продолжать в том же духе, совсем скоро я приду к тебе не как гость, а как проводник.

— Ты проводник?

— Конечно. Кто же еще? Не думаешь же ты, что я прихожу к людям, чтобы их убить? Моя обязанность — провожать их к следующей черте жизни и следить, чтобы они не заблудились по дороге.

О!..

— Много же у тебя работы!

— Хватает. Но я делаю ее не в одиночку. Проводников много.

— Правда? Тогда почему я всегда вижу только тебя?

Он улыбнулся и пожал плечами.

* * *

Рисунок на линолиуме больничного коридора превратился в калейдоскоп из разноцветных точек. За окном снова темно, и я снова бегу в операционный зал.

Торстен опять выдернул меня из постели в двенадцатом часу ночи — из женского отделения поступила тяжелая больная. Пациентке собирались делать операцию по удалению миомы, однако поздно вечером у нее вдруг заболел правый бок, поднялась температура…

— У нее лопнул аппендикс, Вита, причем, явно не сегодня, — взволнованно объяснял в телефонную трубку Торстен, пока я, превозмогая головную боль, натягивала на себя платье и колготки. — Кроме того, у женщины сахарный диабет и серьезные проблемы с сердцем. Ее уже готовят к операции. Пожалуйста, приезжай скорее.

Я влетаю в предоперационную, и Марта снова помогает мне переодеться и обработать руки.

— У нее четверо детей, Вита, — говорит при этом медсестра. — Двое из них — приемные, взятые под опеку. Если она умрет, малышей придется снова отправить в детский дом.

Бегу в зал и на мгновение застываю на пороге. Ангел смерти стоит у самого стола и, кажется, вот-вот протянет пациентке руку. Рядом с ним работают Торстен, Лестер и Агата. Лестер стоит с дефибриллятором. Подхожу ближе и понимаю — спасать тут некого.

— У нее внутреннее кровотечение, и только что была остановка сердца, — говорит мне Агата.

Беру инструменты и приступаю к работе вместе с остальными. Ангел смотрит на наши усилия грустным внимательным взглядом.

Перехожу на другое зрение — и мои плечи опускаются вниз. Свеча многодетной матери представляет собой оплавленный огарок, зажигать который не имеет смысла. Даже если я поделюсь с ней своим пламенем, пациентка проживет не больше пары-тройки месяцев.

В памяти всплывает разговор, состоявшийся две недели назад за моим обеденным столом.

Ну и как мне ее отпустить⁈ Эта женщина еще молода — лет тридцать пять, не больше! И у нее четверо детей. Наверняка они очень любят друг друга. Сможет ли их отец (если он есть) подарить им столько же внимания и заботы, сколько они могли бы получить от матери?..