Книга Сны, страница 76 – Ольга Богатикова

Марк молчит и продолжает терзать капусту.

— Соседи думают, что я твоя племянница. Или незаконная дочь.

— В самом деле?

— Да. Никто, даже склочная старуха с первого этажа, не допускает мысли, что мы спим в одной постели.

— Наверное, потому, что мы этого не делаем, — усмехается он, добавляя в салат соль. — В моей квартире достаточно комнат, чтобы обеспечить каждого из нас собственной норкой.

Я глубоко вздыхаю.

— Ты очень трепетно обо мне заботишься. Почти как крестный фей. При этом мы не родственники, не супруги и не любовники. Вот я и спрашиваю — зачем?

Марк поднимает на меня глаза. Их взгляд прямой и острый, как лезвие.

— Если не я, то кто, Тея? — холодно спрашивает мужчина. — Есть в этом мире хотя бы один человек, которому ты нужна?

Я делаю глоток кофе. Мне нечего ему сказать. Впрочем, Марку ответ и не нужен, он знает его не хуже меня. Никому я не нужна. Потому что у меня никого нет.

Забавно, да? Еще год назад у меня было всё, чтобы считать себя нужной, успешной и счастливой: семья, жених, интересная работа, кучадрузей.

А потом все это исчезло. Сделало «пфф!», и растворилось в небытии.

Первым ушел жених — Свен. Мы встречались почти восемь лет — познакомились во время учебы в университете и с тех пор были неразлучны. За годы, проведенные вместе, я привыкла воспринимать его, как самую органичную и неотъемлемую часть своей жизни. Он был лучшим другом, любовником, поверенным всех моих тайн, той самой опорой, о которой мечтает каждая женщина. Когда эта опора рухнула, моя привычная жизнь рухнула вместе с ней.

О том, что нам надлежит расстаться, Свен сообщил прямо и очень спокойно. Просто в один ни разу не прекрасный день усадил меня в кресло и сухо объявил, что будущего рядом со мной не видит, жить в моей компании не желает и вообще несказанно рад, что за восемь совместных лет мы так и не сподобились пожениться. Делить нам нечего, ибо общей собственности у нас нет, а телевизор и три табуретки, которые мы купили в складчину для своей съемной квартиры, он, так уж и быть, подарит мне на память.

За сим Свен собрал свои вещи и ушел, оставив меня собирать по кусочкам свою разбившуюся реальность.

Реальность, между тем, собираться не захотела. Через две недели после расставания с женихом, обанкротилось бюро переводов, в котором я работала, и моя печальная персона оказалась на улице.

Эта ситуация, конечно, добавила валежника в костер, бушевавший в моей голове, однако ничего особенного с собой не привнесла. Личная жизнь в тот момент волновала меня гораздо больше, чем карьера, а на счетах имелось достаточно денег, чтобы безбедно жить некоторое время, пока не отыщется новая работа.

Честно говоря, тот год я вспоминать не люблю. Однако на меня периодически находят приступы мазохизма, и память заново обрушивает ушат помоев, от которых невозможно ни увернуться, ни очиститься.

У каждого человека бывают неудачные дни, недели, месяцы. Но иногда неудачи затягиваются настолько, что кажется, будто черная полоса, через которую ты шагаешь, расположена не поперек твоей жизни, а вдоль. По крайней мере, я в то время думала именно так.

Через месяц после закрытия бюро переводов умерли мои родители — задохнулись во сне из-за утечки бытового газа.

На похоронах меня не покидала мысль, что на самом деле я сошла с ума, и творящийся вокруг сюрр — просто игра больного воображения.