Онлайн книга «Варварин свет»
|
– Не убить! – возразил Синемордый мирно. – Не время. Время вопросы. – Время?! Я ждала пятнадцать лет, я больше не могу! На щеках Марьи появились два малиновых пятна, она сжала ножку кубка, и по нему пошли искры. – Ждал десять век. – Синемордый растопырил по пять пальцев на каждой левой руке, одной правой поглаживая живот, другой – лысую голову. – Без меня бы ждал ещё столько же! – закричала Марья. Пелагея отвернулась от сцены, лишив и Никиту возможности наблюдать. – Он и правда красивый, – прошептала она дрожащим голосом, гладя Никиту по шерсти. – А я не заметила чары, я почти не умею, не то что Марья… – Дочь, уймись! – взмолился Иван Приморский. – Разве для того ты вернулась? Не рушь то, что мы создали. – Я вернулась мстить! Я жила местью все эти годы! Вы хотите лишить меня смысла жизни! Синемордый квакающе смеялся. Марья кричала в ответ. Царь Иван пытался её утихомирить. – Они же замучают его, Дворянчик… Видишь, они и меня не любят. А я, кажется, и тебя уже успела полюбить. Хоть ты и уродец. Вот если бы я умела с чарами обращаться… Я бы, глядишь, и Кощея полюбила, и спасла бы его… А сейчас только так могу спасти. Посиди тут на тряпочке. Осторожно, кровью не запачкайся. Пелагея, оглянувшись на неутихающую ссору, осторожно посадилаНикиту рядом с мечом и яблоками. Никита ничего не понимал. От запахов кружилась голова, крики Марьи не давали сосредоточиться. Со звоном упал кубок на мраморный пол, капли вина вперемешку с осколками заблестели в преображённом витражами утреннем свете. Никита отвлёкся и не заметил, как… – Здесь уже шрам, – пошептала Пелагея. – Значит, сердце чуть в сторону… Тук-тук. …в её руке блеснул тонкий кинжал. – Стой! – закричал царь Иван, вскакивая из-за стола. Тук… Никиту вдруг свернуло, развернуло, вывернуло, стены и потолок набросились на него, сдавили грудную клетку и резко отпустили. Его ослепило непривычными цветами – всё стало ярче, синее, лазурнее, и от контраста красный впился в глаза резкой болью. Юноша сгрёб руками меч и яблоки вместе с окровавленным ковром и с первым выдохом выплюнул камень. Последним, что он увидел, прежде чем мир скользнул, была разъярённая синяя морда с вытянутыми четырьмя руками. На Пелагею летел шар синего огня. Никиту обдало жаром, и тут же он рухнул в траву и грибы, задыхаясь и яростно моргая обожжёнными ресницами. В ушах так и стоял последний крик Пелагеи. Нет… Это был уже другой крик. ⁂ Пока Любава занималась делами, ей полегчало. Вихря она оплакала, свила в его честь венок – простой, из изумрудной травы, и пустила по молочной реке. Когда-нибудь он вернётся, может быть, преображённый чарами, а может быть, потрёпанный течением и покусанный любопытными козами. Река замыкалась сама в себе, так учил Кощей, но Любава не понимала. Это было не её призвание, и она радовалась, когда закончился первый год в Междумирье-Межречье и чародей стал учить её тому, чем и должна заниматься первая сестра. Тяжесть в груди помаленьку возвращалась, беспокойство начало одолевать. Как там Варвара с Никитой?.. Надо бы спешить, но сначала Любава привела и себя в порядок. Искупалась в холодной реке, облилась заготовленным впрок ароматным травяным отваром. Надела свежее платье, самое простое, завязала на талии пояс с воронятами. Заплела две тугие косы, надела изумрудный платок и вышла в свой маленький сад камней, где среди мелких поганочек лежало всего три камня. Один – к Аннушке, другой – на холм, откуда родной дом видно, третий – в чудесный сад на другом конце света, где в клетках живут удивительные звери. Все три ей Кощей подарил. |