Книга Бабская религия о принце на белом коне, страница 32 – Виктория Рогозина

Самодива (в некоторых вариантах Вила) — нечисть, обитающая в лесах.

Имеет прекрасную внешность молодой девушки

с длинными, порой даже до земли, волосами и крыльями.

Но как водится, есть нюанс — ходят в длинных платьях,

чтобы скрыть не фигуральные копыта.

Чаще всего самодивы положительные существа,

но могут быть мстительными.

Покататься на лошадке это здорово. Это интересно. Это увлекательно. Но не больше часа где-нибудь на ипподроме и в нормальном седле, мягоньком, с подушечкой удобной, как это говорится, анатомической формы. Я всю свою костлявую жопку и отбила, и отсидела, и, кажется, натерла. Так ещё и пришлось ехать с Финистом, потому что подготовленная царем кобылка меня не признавала и дважды выкинула из седла, на что я сказала, что третий раз не полезу, идите, как говорится, в пень. Я слишком часто в этом сказочном мире отбиваю голову — может я поэтому до сих пор вижу то, чего не должна была видеть⁉

— Слышь, Деян, — сама удивилась, что выучила его имя, хотя до этого частенько забывала. — Давно ты при дворе служишь?

— Да поболе тебя, — окрысился он, злобно сжимая поводья.

— Ой да ладно. Ты ж вон ладный, смелый, хитрый, судя по всему.

Видя, как мужчина заулыбался, подаваясь на мою лестную провокацию, я уверенно продолжила нести бред:

— Ты же такой статный, любому Кощею кукиш покажешь.

Финист едва слышно хмыкнул. Данное заявление дружинного явно повеселило.

— А чего ж не женишься? Статус поднял бы, — заливалась соловьем я.

— Упустил я свою любовь, — тяжело вздохнув, нехотя признался дьякон.

— Как так? Быть не может, — притворно удивилась я.

— Она не смотрит на меня. Не признает.

— Вот ведь беда. Может стесняется девка, робеет, — я всплеснула руками и чуть не ойкнула качнувшись в седле, но радуясь, что меня придерживают чтоб ненароком не свалилась и не травмировала самое дорогое — голову. Или многострадальную жопку.

— Может быть, — не стал отнекиваться Деян.

— Вот с виду ты строгий. Покажи ей каким добрым, заботливым и щедрым ты можешь быть. Девушки такое любят. Да и родители быстрее будут на твоей стороне, — что-то меня сегодня тянет на поболтать, поэтому продолжила. — Мужчина должен быть решительным, мужчина — это человек действий. А ты сидишь как олень накопытах и ждешь что все само случится. Так не бывает. Ты смотри, упустишь любовь и всё, будешь сидеть, как папандоколо, — как-то Самара назвала этим словом Дениса (уже не помню в связи с чем, но непонятное слово понравилось, звучит прикольно).

Остаток пути прошёл почти в дружеской обстановке.

Самое забавное, что меня уговорили натянуть на голову кокошник. Представляете, я в джинсах, майке с черепом, кожаной куртке и в этом нелепом, но красивом, кокошнике, который смотрелся на мне примерно корове седло. Меня пытались уломать на сарафан, но фигушки — ну не удобно на лошади с такой юбкой длинной сидеть, точно ведь тогда навернусь.

Мы останавливались лишь единожды — быстро перекусили и двинулись дальше. Устав от болтовни, я воткнула наушник в ухо и тихонько включали канадскую рок-группу. Вообще, люблю жизнь в наушниках (да-да, я тот, кто жил так еще до того, как это стало мейнстримом): это постоянные поиски себя, философские размышления, какие-то ассоциации под музыку, когда словно смотришь фильм, который придумываешь в собственной голове. Что-то меняется, другая атмосфера, словно дышать становится легче. Наушники — это новый дивный мир.