Книга Плюсик в карму. Книга четвертая, страница 147 – Елена Штефан

Теперь можно и королёныша послушать, тем более, что тоник начал действовать.

Сто раз говорено было: бойся своих желаний! Хотела поучить нрекдольцев жить? Показать тупым аборигенам, какие они, хм, недальновидные, раз нгурулов своих понять не пытаются? Вот, Оля, тебе шанс. Кушай, не обляпайся. А обляпаешься, смотри, чтоб величеств не забрызгало. Получится задумка — король молодец. Не получится — земляне подвели и не оправдали. А у Ольги даже не спросили, как она себя чувствует.

Мозг, всё ещё настроенный на драку, поспать-то толком не дали, вгрызался в новую непосильную задачус отчаянным остервенением смертника.

Так что мы имеем? До начала построения сколько еще? Два часа? Три?

Эльзис с некоторым недоумением наблюдал за свежеприобретённой родственницей. Да что там, величество охреневал. Ненормальная землянка, казалось, и думать про него забыла. Огляделась, вылезла из-под одеяла, под которым так старательно пряталась. И, как была, в казенной ночнушке, не такой уж целомудренной, кстати, да еще и босая, прошлёпала до местного варианта канцелярской конторки, на которой к услугам гостей дворца были приготовлены письменные принадлежности. Вернулась на кровать, опять неприлично уселась, подобрав под себя скрещенные ноги, зябко натянула на ступни сорочку, водрузила на колено специальную досточку, чтоб бумага не проминалась, и принялась строчить мелким убористым почерком.

— Это Серафиме, — подала она ошеломленному королю аккуратно оторванную полоску бумаги. Да властно так, уверенно,что все будет, как она решила. — Это Жеху, — и принялась писать что-то еще.

Потом поняла, что король даже не шевельнулся.

— Что? У меня почтовика нет. В поместье остался, — и указала глазами на шелковое платье, разложенное по спинке кресла: наверное, постаралась горничная, которая вчера помогала устроиться на ночлег.

— А что здесь написано? — Эльзис молча принял объяснения, хотя для него секретарские обязанности — совершенно новый опыт. — Могла бы хоть из вежливости не писать на чужом языке, — бурчал он, складывая записки в нужный размер. На что Оля фыркнула: сам разберётся, если про «форточку» ментальную вспомнит. Что она могла своим написать, кроме того, чтобы к очередной зарубе морально готовились?

Оля для себя отметила, что затруднений с контактами никчемных землян не возникло, и продолжала строчить.

— Это Юрне. Это Трою Дрири.

Король беззастенчиво прочел короткие послания. Доку надлежало запастись как успокоительным, так и наоборот. А еще противоядием из расчета человек на пять. Это на арену. Пусть будет. И если есть, стандартных поясных аптечек на весь столичный корпус приготовить. Мало ли, куда ребят погонят долг исполнять. У наших есть, пусть и у тех будет. С Юрной и того проще: Крепись, подруга! Сегодня на арене наше представление по полной программе. Готовь реквизит. Не забудь Тырин бант.

— Нам бы транспортировку до поместья,ваше величество, — Оля вошла в рабочий режим и демонстрировать недовольство больше не собиралась — не видела смысла. Хотя в душе всё бурлило и клокотало. Подготовить реквизит без помощи парней будет сложно. Надежда только на друзей и авось. Так! Пора приводить себя в порядок, пока родственничек решает логистические проблемы. Оля опять без всякого стеснения встала: подумаешь, ночнушка. Пусть пляж вспомнит и утрётся. Подхватила поднадоевшее непрактичное платье и потопала умываться-переодеваться.