Книга Тайна проклятого дара, страница 13 – Наталья Русинова

Собралась уже затемно. В привычное лукошко легла старая дедова рубаха, в которую можно было заворачивать травы, требовавшие отдельного от остальных хранения – колюку, дурман, адамову голову, что использовалась для многих дел, от заживления ран до окуривания охотничьих силков. А ещё старики говорили, что она каким-то образом помогает увидеть нечистую силу.

«Я и без адамовой головы её сегодня видела, – невольно фыркнула Яринка. – Достаточно было солнца, что напекло дурную башку».

Варька уже ждала её – заплаканная, с распухшим носом, и Яринке стало её очень жалко. Повиниться, рассказать о случившемся?Нет, нельзя. Худое дело поминать нечисть в ночь Ивана-травника – снова явится. От одной мысли о лешем, что её едва не поцеловал, у Яринки подкашивались ноги.

Потом расскажет. Через седмицу, не раньше. Или зимой, когда землю укроет снегом, люди осядут по домам, а в лесу примет власть боярин Мороз с длинной седой бородой и жена его, владычица Стужа. Тогда и можно – дома у печки, под защитой икон и чуров. Поэтому она лишь виновато обняла Варьку, коснулась губами её лба и шёпотом попросила вместо венчика надеть платок, чтобы комарьё не сожрало.

Улица была пуста, лишь в открытые окна кабака лился многоголосый мужицкий гогот. И то правильно. Куда ж им ещё? Неженатая молодёжь ближе к лесу да речке удрала: костры жечь, венки по воде пускать, плясать с тем, кто по сердцу, до рассвета миловаться и звёзды считать. А дитя следующей весной народится – так никто мать не осудит. Хорошее время, всё можно в эту ночь.

Ярина и Варя весёлую кутерьму, полную факельного дыма и задорного девичьего визга, обошли: травы собирать надо со спокойной душой и ровным сердцем. Глаза должны и в темноте находить нужный стебелёк или листик, нос должен чуять правильные запахи. У плакун-травы аромат свежесорванного бурьяна и мёда, у полевой рябинки – горького вяжущего зелья. А вот кочедыжник ничем не пахнет, его найдёшь, только ежели знаешь, где и что искать. А как искать, если дым с костровой гарью ударят в ноздри и голову?

Поэтому и выбрались из деревни косогором. Зацепили лишь самый краешек поля и то бежали, согнувшись в три погибели, чтобы из-за кустов их никто не заметил.

Впереди показалась Коврижка, речушка тихая, полноводная, но характером дивно покладистая. Кое-где по берегам её, изъеденным ветром да высушенным солнцем, обживали норы вострокрылые ласточки. Вдалеке за пригорком по воде, что в ночи казалась чёрной, плясали крохотные огоньки – это девки венки пускали с зажжёнными свечами внутри. Заручались благословением огня и воды, просили себе счастья в любви.

Но сёстры держали путь чуть дальше: к небольшой развилке, где рукой было подать до второго моста, добротного, который выдержал бы и отряд конников. Справное местечко – лес рядом, ивы практически над водой растут, и берега пологие, можно спуститься к самой реке. А там уж трав целебных прорва, собирай не хочу. Будут к зиме здешним невестамна выданье лучшие притирки для белизны лица, а старикам – масло от костоломной болезни, когда так колени к ненастью выкручивает, хоть на стену лезь.

Ярина спустилась сама, помогла скатиться Варьке, в темноте весьма неловкой. Подошвы кожаных поршней проскальзывали по густо выпавшей росе. Прижала палец к губам – не шуми, мол. Огляделась по сторонам – и замерла.