Книга Тайна проклятого дара, страница 16 – Наталья Русинова

Лесовой глянул на неё в ответ задумчиво и словно бы печально. Затем повернулся к речке:

– Не с-согласен. Девица младшая мне теперь с-с-свояченица. А значит, нечего тебе, образине, даже с-с-смотреть в её сторону! Обе мои, и я их защи-щаю. А теперь убрал грабли, как и было с-с-сказано!

Река вздыбилась медвежьим хребтом, затем опала на землю, захлестнув и берег с ивами, и лесовика. Но тот будто не видел и не слышал ничего, он с пугающей скоростью ринулся на водяного, прямо на ходу ощетиниваясь острыми сучьями.

Водяной завизжал, словно баба, увидевшая в печном горшке вместо каши здоровенную крысу. Но всё же извернулся, отпустил Яринкину ногу, схватил лешего за волосы и потянул на себя. Тот взлетел над толщей воды, как пустая высохшая колода, а затем оба опрокинулись в реку.

Девок отбросило подальше на берег, миг – и гибкие ветви, оплетавшие их тела, расслабили хватку и поползли назад. Вода клокотала, словно кипевшие щи в котелке, только вместо привычных репы, лука да моркови с капустой в ней плавали обломанные сучья, клочья ряски да тины. Да показывалась на поверхности то белая борода, то жабьи вытаращенные зенки: нечисти дрались, как озлобленные хмельные мужики у ворот кабака. Леший явно был ловчее и двигался проворнее, но водяник в своей стихии, она ему помогает.

– Бежим! – взвизгнула Варька, хватая сестру за руку.

Но Яринка оставалась на месте, не сводя глаз с бурлящей поверхности реки. Сердце билось в клетке из рёбер, будто вот-вот её проломит. Не хотела она никуда бежать, страх заставлял стоять на месте.

Не за себя страх. За него, нечаянного жениха. Который не обязан был спасать девку, не умеющую держать язык за зубами. Ещё и наглую – при первой встрече замужества потребовала! Но согласился же, значит, понятие о чести и благородстве имеет.

И заступился за бедовую свою невесту сразу, в день знакомства, хоть она его и ослушалась.

И Варька осталась, дрожа и заливаясь слезами. И тоже глядела на воду, в которой двое бились насмерть.

Но вот жабоподобное чудище взвыло, заперхало, заплескало лапами – леший взял верх и теперь с рыком поволок его на сушу. Однако водяник вывернулся из ломкихсучковатых пальцев и с воплем рухнул назад в спасительную реку. Нырнул – и только круги по воде пошли.

И стало тихо-тихо. Только шелестели ивы, поглаживая ветвями мокрый берег и шатавшегося от усталости хозяина. Лесовик нехорошо кренился на бок, руки уменьшились до привычных, почти человеческих. Чёрные пальцы мелко-мелко дрожали, точно у живого мужика, натрудившегося за день едва не до потери сознания. Он сделал шаг, другой и с тихим стоном осел на колени.

Яринка кинулась к нему, забыв обо всех страхах. Подхватила за плечи, удержала от падения ничком в траву. И с ужасом увидела, как по груди его медленно расплывается тёмное пятно.

И кровь у лешего в жилах тоже текла, как у живых. Правда, старики бают, что синяя она, потому и бледны лесные обитатели, никакое палящее солнце их не берёт. Но какое значение сейчас имел её цвет? Их с Варькой спаситель был ранен и, возможно, умирал. В груди его всё клокотало с каждым сиплым вдохом и выдохом.

– Варька, дедову рубаху давай! Там, в лукошке! – крикнула Яринка, укладывая несчастного головой себе на плечо. Зашипела сквозь зубы – холодная вода с белых волос тут же начала стекать за шиворот, прямо по груди. Кожа вмиг покрылась пупырышками.