Книга Тайна проклятого дара, страница 17 – Наталья Русинова

Варя торопливо сунула ей мятый холщовый комок, и Яринка хотела было прижать его к ране, но вдруг остановилась. Словно неведомая сила завладела её руками, а таинственный голос шепнул в ухо совсем иное. И она, сама не понимая, что творит, вскочила, придерживая дрожащего лесовика за плечо. Затем выпрямилась, встряхнула рубаху – и накинула её на затянутые мхом плечи.

Тело лесовика вспыхнуло зарницей. Яринка отшатнулась, зажмурившись, прикрыла ладонями глаза. Сзади громко ахнула Варя.

Яринка смахнула со щёк набежавшую влагу, разомкнула веки…

Лешего на берегу не оказалось. Вместо него сидел, скрючившись и дрожа всем телом, голый мужик. Худой, голенастый, заросший бородищей по самые уши, взлохмаченный. Но волосы оказались совершенно обычными, тёмными, треть княжеского подворья с такими ходит. Он поднял на девиц глаза – дикие, напуганные, но тоже человеческие.

– Проклятый, – всхлипнула позади Варька. – Обращённый в чудище против воли…

И Яринка сразу вспомнила предания из тех, что бабка в редкие спокойные дни у печки по вечерам рассказывала. Да, чаще всего лешие живут одни, кличут роднёй зверьё дасамые старые деревья в округе. Но порой и людей воруют. Девок и молодых баб – знамо дело, для чего, старух – чтобы за маленькими лесенятами приглядывали. А мужиков в самом расцвете да детей – для услужения.

И тогда правильно, что в каждом уголке чащи свой отдельный хозяин имеется, навроде воеводы при князе. Буде у лесного владыки хоть тысячи пар глаз и ушей – за порядком в огромной вотчине в одиночку всё равно не уследить. Для этого и нужны помощники.

А чтобы те не разбежались, даёт им владыка не только колдовскую силу да способность подчинять своей воле всё, что в округе растёт и бегает, но и привязывает крепко-накрепко к месту проклятием. Удрать не смогут – неминуемо зачахнут и умрут по дороге, а то и просто дубовой колодой станут, сухой и безжизненной. А ежели прямо посреди людного места?

И внешность им меняли на какую-нибудь страшенную, чтобы честной народ в стороны от одного вида разбегался. Назад оборотиться они могли лишь ненадолго, от простых, но приятных любому человеку вещей – густой и горячей пищи, бани да чистой одёжи.

Яринка осторожно присела рядом, и мужик скорчился ещё больше.

– Не-не-не смотри, – прошептал он, стискивая колени и прикрывая срам руками. Яринка опустила взгляд, но всё же решительно выпростала из дрожащих пальцев рубаху и натянула её воротом на взлохмаченную голову. Мужик тут же протянул руки, ныряя в рукава.

Дедова рубаха доходила ему аккурат до середины бёдер.

«Молодой, – вдруг поняла Яринка. – Костяшки сбиты, но руки гладкие, не корявые и не узловатые. И лоб высокий, без морщин».

– Как тебя звать? – она постаралась придать голосу ласковости.

– Не помню, – проклятый качнул головой. Как раз из-за туч выкатилась луна, и в её скудном свете Яринка увидела, что патлы его, почти чёрные, местами отливают серебряной сединой. Это ж сколько он натерпелся, что так рано головушка белеть начала?!

Яринка погладила его по плечу, уже не чинясь. На душе стало легко-легко. Проклятый, как ни крути, живой человек, не чудище. Просто опутанный злыми чарами. А значит, и замуж за него выходить не так страшно, как за настоящего лешего.

Сбоку зашевелилась Варька. Сестрица успела прийти в себя, собрать корзинку, перевязать растрёпанную косу и оправиться.