Онлайн книга «Тайна проклятого дара»
|
Лишь Пенёк-Козимай крутился около стонущего отца, которого обихаживали сразу три ведьмы. Степняк валялся ничком на одеяле, расстеленном у одной из берёз, и жалобно стонал, ни на миг не умолкая. – Нет на свете покоя бедному Бузулеку! Старый совсем стал, костолом крутит день и ночь, глаз сомкнуть не даёт! Какое позорище для рода – хан-калека! – Батька, да ничего ты не старый! – ворковал над ним Козимай. – Наши колдовки тебя вмиг на ноги поднимут, у них и от ломоты, и от поноса, и от всего средства есть! Ты поясницу-то не прячь, мазь на пчелином яде дерёт зло, зато польза от неё превеликая! Не веришь – у Яринки спроси, у ней бабуля ульи держит! – Вот только пчёл злодейских мне не хватало! – закряхтел Бузулек, повернув голову к ведьмам, как раз втиравшим мазь в его широченную спину. – Лечите меня как полагается! А то залечите до смерти или до испачканных портков! – Начались скоморошьи причитания, – поднял брови воевода и громко позвал: Эй, лис! Тебе ночью мертвяки брюхо чуть пополам не раскроили, так ты сразу после перевязки назад в бой рванул, а тут раскудахтался, будто петух на насесте! Не стыдно? – Ничего ты не понимаешь, ворон! – степняк укоризненно воздел толстый палец к небу. – Боевые шрамы мужика только украшают! А костолом для чего боги придумали? Чтобы миру явить: смотрите, вот тот, кто был справным воином и на коня сел раньше, чем научился бегать! А теперь он старый и никому не нужный болван, который не может даже повернуться на бок! Ох, горе мне горемычное… Яринка тихонько рассмеялась и отошла в сторону. Зверски хотелось есть и пить, а ещё – увидеть Дара.Как он себя чувствует, здоров ли? Или ранен, или простыл-таки после боя? Но смутно знакомый парень, сидевший у ближайшего костра, вдруг замахал ей рукой, приглашая подойти. Улыбчивый, глазастый, лицо широкое и доброе. Волосы светлые, как солома летошняя, и бородка с усами такие же, едва заметным пушком вокруг рта вьются. Легко было представить их зелёными, а сверху – крохотные рожки… – Комель, ты, что ли?! – Стоян, – с улыбкой поправил её вчерашний лешак. – Батька мой покойный из Вулгарии родом, а матушка здешняя. Жила пятнадцать зим назад в Овищах, что неподалёку от вашей Листвянки располагаются. Как знать, может, и сейчас там обитает. – Поезжай да проверяй, – сказал подошедший следом воевода. – Я договорился с коледовскими, они и лошадей дадут, и телеги, и всё, что нужно. Радость у них сегодня превеликая – старая мельничиха в одном из ваших давно пропавшего сына опознала. Село с обеда гудит, староста велел бочки с пивом да хмельным мёдом выкатить и всех угощать, кто мимо пройдёт. – Я не пойду, – помотал головой Комель-Стоян. – Мне хмельного по горлышко у колдуна хватило. Больше не хочу. И затих, поглядев в сторону. Следом повернули головы и остальные. Из шатра воеводы, в котором, как оказалось, и положили спать заколдованную лешим Яринку, выходила Ольга, расправляя засученные рукава. Лицо её блестело от пота и слёз. – Умаялась, пока усыпила. Ничего, теперь скоренько на поправку пойдёт. – Как она? – спросил дядька Борис. – Совсем плохая? – Смотря с какой стороны поглядеть. Лично я подобного никогда не видела, – Ольга с удивлением покачала головой. – Разум при ней остался, а вот память… И выдохнула – с нескрываемой радостью. |