Книга Нок-Сити, страница 51 – Пенн Кэссиди

Его вопрос сбил меня с толку, и я, заикаясь, пробормотала:

— Я… я не понимаю, что вы имеете в виду. — Слезы защипали мне глаза, но я сморгнула их. Одна-единственная слеза, и они узнали бы, кто я такая. Если бы это был не Кейсон, я не могла бы так рисковать.

— Ты здесь, потому что твой отец был очень, очень непослушным, — сказал он со смешком, от которого потрескивал голос. — Ты здесь, потому что у тебя есть информация, которую мы ищем.

Я покачала головой, открывая и закрывая рот, пока до меня доходили его слова. Я понятия не имела, о чем он говорит. О какой информации? Я ничего не знала. Я была трофеем, украшением. Какое, черт возьми, отношение я имела к своему отцу?

— Клянусь, я ничего не знаю. Что бы он ни натворил, клянусь, у меня не было…

— Кажется, я не просил тебя говорить снова.

Один из мужчин повернулся и отошел в сторону, а затем я услышала, как открылась и закрылась дверь. Свет погас, и я погрузилась во внезапную темноту, к которой мои глаза не могли привыкнуть достаточно быстро. Прошло всего несколько секунд, прежде чем они снова вспыхнули, и крик вырвался из моего горла. Он стоял передо мной, в нескольких дюймах, когда я опустилась на колени у его ног. Тяжелые черные ботинки, темные брюки, черная толстовка с капюшоном, накинутым поверх зеркальной маски. Он был еще крупнее, чем выглядел через окно, и руки его были скрещены на груди. Я попыталась отступить, но цепи натянулись туго. Двое других просто наблюдали. Эти маски полностью скрывали любые эмоции.

Мужчина опускался на колени до тех пор, пока не сел на корточки, положив локти на колени. Из-за такого положения наши лица были близко друг к другу, но я все равно ничего не могла разглядеть за зеркальной поверхностью. Я могла видеть в ней только свое отражение — светлые волосы в беспорядке, кожа пепельная и бескровная, а мои карие глаза покраснели, расширились и были полны ужаса.

— Чего ты от меня хочешь? — Прошептала я, сверля взглядом пространство, где должен был быть его взгляд, надеясь, что он поймет, что я действительноничего не знала. — Что бы вы ни хотели узнать о Райане Харкере, у меня нет ответа. Вы спрашиваете не того человека…

В ответ на мою мольбу воцарилась тишина. Мужчина поднял руку в кожаной перчатке, потянувшись к моему лицу. Я инстинктивно отпрянула. Его рука остановилась, прежде чем коснуться моей кожи, давая мне достаточно времени, чтобы прийти в себя и снова поднять взгляд. Я перестала дышать, когда кончики его пальцев коснулись линии моих волос. От прикосновения к коже по моему телу пробежали мурашки и тепло распространилось по всему телу. Это было мягкое прикосновение, и совершенно неожиданное. Я пожалела, что не могу разглядеть лицо за маской. Глаза были окном в душу и все такое.

В мгновение ока эти ласкающие пальцы задвигались быстрее, чем я могла ожидать, и схватили меня за подбородок. Он заставил меня повернуться лицом к окну, к двум другим, которые смотрели так, словно ожидали этого. Мой подбородок запульсировал от ушиба в том месте, где сжались его пальцы, но я не отрывала глаз от окна.

Он тоже отвернулся к окну.

— Скажи мне, что эта хорошенькая головка не выглядела бы прелестно на воротах мэрии, — сказал мужчина, и у меня перехватило дыхание. Вблизи его голос был глубоким, как гром, и разнесся по комнате подобно шторму, от его слов страх пробежал по моим костям. — Ты знаешь, чего мы хотим, и у тебя есть сорок восемь часов, чтобы ответить, сенатор.