Онлайн книга «Брусничное солнце»
|
— Я не узнаю тебя, как ты стал таким чудовищем? — Ее пропитанные горечью слова ударили в спину, заставили замереть. Где-то тоскливо закричала птица. — Я всегда был таким, Авдотья, вы только то, что хотели видели. Не возвращайся на болота никогда. Ежели увижу здесь, сброшу защитные наговоры, снова бродить лишь до третьих петухов сможешь, такой судьбы и врагу не пожелать. И она сорвалась с места. Быстро, едва слышно зашелестели травы, раздался всплеск воды. Яков продолжал стоять, неприязненным взглядом скользя по стенам землянки. У самой двери лежала груда освежеванных кроликов — тушки успели пропахнуть, покрылись слизью. Каково было упырихе все эти дни? Ждать их со щемящим предвкушением, надеяться на доброе слово от матери. Затем волноваться, готовиться к ужину, перестирывая тряпье в болотной воде. И каково ей было сейчас разочаровыватьсяв том, кого она посчитала другом? Под одежду нырял колючий ветер, Яков продрог, но продолжал стоять. Ноги не несли его в избу. Спустились на землю сумерки, затихла сонная природа, и тогда все началось. Сотня ярких искр разнеслась по небу, затрещала так оглушительно громко, что захотелось упасть, зажать уши. Он поднял лицо. Защитный щит гудел, по прозрачной стене пробегала рябь, а затем разрывалась ослепительно-голубым, пуская остатки заклинаний на землю крупными хлопьями. Красиво, Варваре наверняка понравилось бы… Еще немного, еще пару часов и все закончится, ему бы справиться, не опозориться в последнем бою. Когда-то, давным-давно, когда мать прижимала его к белоснежной шерстяной шали, пропахшей молоком, когда в печи варилась вкусная сладкая каша, разнося аромат по всей избе, она пугала вздорного сына: Ежели видишь вошедшую в силу ведьму или колдуна — не дерзи, обходи стороной. Многие из них друг другу названные сестры и братья. И ежели с одним пободаться легко можно, то против десяти не устоять. Говаривала моя бабка, что были на нашей земле жестокие ссоры ворожейских родов. Сбиваясь в кучу, защищая друг друга, они страшнее зверья, Яков. Обглодают до последней кости, ничего от задиры не оставят… Таись. Коль узнаешь, что ведьма в такую семью вхожа — берегись ее, как жара пламени… Завороженный смертельной красотой, колдун не сразу понял, что за спиной выросла грузная туша болотника, громко шлепая неказистыми жабьими конечностями, побрела в его сторону. — Слышу шаги, Болотный Хозяин. Идут по твою черную душу, совсем скоро рядом окажутся. — В булькающем вибрирующем голосе послышались довольные ноты. — И болото снова моим будет, незачем станет его покойнику при себе держать. Утопился бы ты… Не худшая смерть, здесь останешься. Подсоблю хочешь? Яков повернул голову, улыбаясь выжидающе замершей рядом нечисти. — Обожди немного, потерпи до назначенного часа. А пока расскажи, сколько ведьм во своих владениях чуешь? Неповоротливая нечисть закряхтела, опускаясь на землю, грузное брюхо вбило в мох затертый до дыр грязный платок, упавший в пылу ссоры с плеч Авдотьи. — Двое сюда идут, в само сердце болотное. Остальные защиту твою удерживают, хороша-а-а, трех людишек располовинила. Колдун засмеялся. Зло, хрипло. Удлинились когти, пробежалагорячая дрожь по позвоночнику. Глядишь, за собою на тот свет пару недругов и прихватит. Надежды на победу не было, не было больше сил. Не выживет. |