Книга Биение истинного сердца, страница 237 – Айя Кот

— Можем устроить здесь прогресс. — Арсений жмёт плечами. — Увеличить остров, создать новых существ…

— Ну уж нет. — Есения фыркает, качая головой. Прыгать и радоваться хочется, но сил хватает только на то, чтобы удерживать себя в вертикальном положении. Удивительно, что Арсений ничего не говорит и не тащит отлёживаться, а спокойно стоит рядом и мягко поддерживает своей энергией. — С Буяном ты закончил. Пойдём Большую Землю кошмарить.

— Я сейчас до конца всё сниму. — Арсений выпрямляется, становясь серьёзнее и ещё более грозным, мощным и могучим. — Ты их своей полудохлостью решила закошмарить? Или в помри или умри поиграть? Есь, ты стоишь еле-еле! Какая тебе Большая Земля? Мало того, что тебе физически нужно восстановиться, так ещё и мышление пострадало. Да, я могу это всё подлатать и вернуть как было, но это будет лишь заплаткой, пластырем, под которым должно всё зажить. А если со мной что-то случится на Большой Земле? Вряд ли нас там будут ждать с цветочками. И хоть я и живучий, но есть слишком много ситуаций, в которых не смогу поддерживать твоё состояние. А без этого будет крайне плохо, поверь. Ты вообще сейчас лежать должна и сил набираться после такого погружения,а не ходить и деревья рассматривать!

— А если восстановлюсь? Вернёмся? Они ведь не остановятся…

Арсений прикрывает глаза и надолго замолкает, размеренно дыша. В мыслях — абсолютнейшая пустота, хотя он и не думал закрываться. Такое всё же чувствуется. Есения его не беспокоит. Только с ноги на ногу переминается, разглядывая светящиеся деревья. Арсений вполне может отказаться от этой затеи. Вновь прикрыть остров и оставить всех спокойно здесь существовать. И будет прав. А Есения это примет, не пойдёт против желания своего мага. Придумает себе здесь развлечения, чтобы со скуки не помереть… И всё равно внутри тихонечко горел огонёк надежды, что Арсений не останется. Не похоронит свой потенциал в утопичном спокойствии. Решится реализовать свою идею мира во всём мире и равенства…

— Ты же не успокоишься. — Арсений открывает глаза, качая головой.

— Нет. — Есения честно старается сдержаться, но всё же расплывается в улыбке.

— Значит, вернёмся домой.

Буян. Ленивое утро какого-то там дня.

— Бежим! Быстрее!

Есения, довольно жмурившаяся почти взошедшему солнышку, переводит взгляд на подскакивающего в нетерпении Горыныча. Стоит весь такой с руками и ногами. А у Есении такого нет. У неё лапки. И хвост. О! Хвост. Есения разворачивается, пытаясь поймать непослушную пушистость, крутится, вертится, падает на песок и хватает его наконец. Ха! Враг повержен! Кто здесь молодец? Она молодец!

— Эну! — Горыныч зачем-то делает страшные глаза, всё ещё куда-то торопясь. Кожанные…

— Кошенька! — Из дома доносится голос Ёкки. — Сходи за ягодами, детям в кашу нечего добавлять.

— Да пусть они и сбегают. — Кощей тоже находится где-то дома. — Всё равно целыми днями по улице скачут. Хоть полезное что-то сделают.

— Ага. — Ёкки, судя по звукам переместился ближе к Кощею. — Они такого принесут… С собой возьми их. Пусть делом займутся, а то опять начудят, а мне перед соседями краснеть.

— Ой, ладно. — Кощей вздыхает и поднимается со стула.

— Ну быстрее! Я не хочу опять про ягоды и их свойства слушать! — Горыныч начинает тянуть свои кожаные конечности к блестящей шёрстке.