Книга Пташка, страница 106 – Ксения Скворцова

– Полно корпеть-то, – с усмешкой сказал боярин и присел напротив. – Невестушка мне нынче подсказала, а я-то сам недогадливый. Ты молодая, тебе бы сидеть за беседой, с другими девушками да парнями, песни петь, играть, а не в книжнице запираться. Сама Славута, конечно, свое отвечеряла, так я попросил Бьярки тебя отвести.

Гнеда разогнулась, отложив перо, и в недоумении уставилась на Судимира. Он, верно, шутит?

– Ну, что глядишь? – нахмурился боярин. – Иди собирайся. Наряжайся, прялку бери да ступай. Бьярки уже ждет тебя.

Перечить Судимиру, голос которого не предполагал возражения, Гнеда не решилась и послушно отправилась к себе.

Ну, Славута, ну, удружила! О чем она только думала?А Гнеда ее подругой считала! Что это за посиделки такие, если туда Бьярки ходит? Самые заносчивые боярышни собираются, не иначе, да и парни под стать ему самому.

Гнеда не успела дойти до своей горницы, когда ее перехватила Славута.

– Погоди! Пойдем ко мне, у меня верхница^[88] есть, глаз будет не отвести! И колты^[89] позолоченные. Волосы тебе уберу, накосник жемчужный с девичества пылится без дела.

– Не надо ничего. Зачем ты боярину про вечеринки сказала? Да они меня там заклюют, если только Бьярки по дороге в Листвянке не утопит, – с досадой ответила Гнеда, но Славута только тихонько засмеялась.

– Глупый ты несмышленыш, ну все одно что моя Негашка. Идем!

Славута потянула девушку за руку, но та вырвалась.

– Нет. Твои колты из меня им ровню не сделают, и так и так люба не буду.

Боярыня покорно вздохнула.

– Ладно, дай хоть ленту шелковую вплести.

Выбор нарядов у Гнеды был невеликий, и она просто сменила одежду на чистую. Достала очелье с привешенными колечками усерязей и шариками пуха, бережно вынула из мешочка перышки – сокольи, соечьи, пустельжиные – и заправила за налобную повязку. Рука потянулась было к ожерелью из сердолика, одному из немногих взятых с собой подарков Фиргалла, но тут же остановилась. Хватит и рябиновой низки, что она носила не снимая. Хоть под небеса летай, а сове соколом не быть. Ну или соколу совой.

– Довольна? – с упреком спросила Гнеда подругу, когда та заплела ее косу, и обреченно взяла прялку.

Бьярки, сложив руки на груди, ждал у ворот, привалившись к верее^[90]. На нем была яркая голубая рубаха, шедшая его глазам, и легкий короткий кожух без рукавов. Чем же отец пригрозил молодому боярину, что он согласился взять ненавистную деревенщину с собой?

Увидев Гнеду, Бьярки выпрямился, и, по мере того как девушка приближалась, насмешливая ухмылка медленно растекалась по его лицу. Юноша тщательно оглядел ее наряд и, добравшись до лаптей, закусил нижнюю губу, борясь со смехом. Подхватив с земли узелок, Бьярки без слов вышел со двора, а Гнеде не оставалось ничего, как последовать за ним почти бегом, потому что он, конечно, не соизволил подстроиться под ее шаг. Девушка лишь надеялась, что до дома, где проводились беседы, рукой подать, потому что Бьярки редко покидал пределы усадьбы кроме как верхом.

И верно, идти оказалось совсем недалеко, до соседнегоимения. Был уже вечер, с реки тянуло сыростью, и Гнеда, зябко поведя плечами, пожалела, что не взяла теплого платка.

В усадьбе их встретили как дорогих гостей и отвели к отдельно стоящей избе, окошки которой уютно теплились в осенних сумерках.