Книга Пташка, страница 201 – Ксения Скворцова

– Господин, ты всегда был так добр, – начала девушка. – Скажи, ты не держишь на меня обиды?

– Ты не сделала мне ничего дурного. Напротив, спасла мою жизнь.

– Я обманула тебя, – возразила Гнеда.

– Но ведь и я не был до конца честен, – усмехнулся боярин. – Я догадался, что ты дочь Ингвара, но ничего тебе не сказал.

В ответ на изумление девушки Судимир пересказал ей то же, что когда-то поведал сыну.

– Но когда третьего дня чужеземец, что назвался твоим опекуном, сообщил, как все обстояло на самом деле, признаться, даже я был озадачен, – закончил боярин. – Тебе должно быть нелегко нынче, девочка, – добавил он, глядя на опустившую голову Гнеду.

– Только ты можешь помочь мне, господин, – не скрывая мольбы в голосе, ответила она. – Прошу, расскажи правду! Что ты знаешь о моей матери? О ней и об отце?

Судимир нахмурился, откидываясь на спинку кресла, устраивая вытянутые руки на подлокотниках. Он задумчиво поглядел на девушку.

– Ингвар когда-то был мне другом, – наконец изрек боярин после продолжительного молчания, – но ко времени этих событий мы уже отдалились. Он никогда не был со мною так же близок, как с Гуннаром. Войгневом, – поправился Судимир. – Не хочу тебя разочаровывать, но мне известно немногое. Я не был поверенным в делах твоего отца. – Он мягко улыбнулся. – О твоей матери я знаю и вовсе крохи. Отец Войгнева привез ее из степи вместе с большим полоном. Она была сарынкой.

Сердце Гнеды на миг перестало стучать.

Сарынкой?

– А мы, совсем юнцы, – боярин усмехнулся, расправляя пальцами усы, – о чем только думали… – Судимир снова умолк, покачивая головой. Его лицо разгладилось, словно воспоминания о молодости стерли с него морщины. – Уж не знаю, как Ингвар заметил ее. Извини, коли мои слова обидят тебя, но я не особый охотник до сарынской красоты. Должно быть, случай свел их. Прости, я плохо помню. Слишком уж был занят. Не один княжич в те поры превращался в мужчину. Я ведь не думал, что через столько лет его дочь станет учинять мне допрос. – Он беззлобно засмеялся, заставив и побелевшую Гнеду через силу улыбнуться. – Да и сам Ингвар никогда не распространялся об этой девушке. Наши родители были строги. Да, то были совсем иные времена, не то что нынче. Если бы отец Ингвара узнал, что его сын,княжич, спутался с пленницей, им обоим пришлось бы несладко, поэтому он таился ото всех. Но Войгнев знал. Ведь она была рабыней его отца, и Войгнев помогал им.

– Помогал им? – сдавленным голосом спросила девушка. – Ты говоришь так, словно… Словно у нее был выбор.

Судимир снова улыбнулся, приподняв брови.

– Думаю, был. Твой отец знал ее истинное имя, а это дорогого стоит. Да, пожалуй, он мог бы не считаться с ней и взять то, что хотел, силой. Небеса видят, мало кто осмелился бы отказать княжескому сыну. Но Ингвар предпочел завоевывать твою мать, а не неволить. Для степняков нет ничего важнее свободы, и они готовы на все, лишь бы ее вернуть. Он приручал девушку как строптивую лошадь, пока она не перестала дичиться. Никто, кроме него, не знал ее настоящего имени. Кыз, так она прозывалась, но по-сарынски это значит всего только «девчонка». Не знали и того, какого она рода. Кыз никому не сказала. Никому, кроме Ингвара, но он тоже хранил ее тайну. Твой отец был так увлечен девушкой, что даже хотел жениться, но по тем временам это было невозможно, и, когда старый князь все-таки узнал, гневу его не было предела. Ингвара отправили в дальние страны, а сарынку то ли продали, то ли услали подальше от Стародуба.