Книга Пташка, страница 199 – Ксения Скворцова

Могла ли она вообще звать его отцом? Не был ли он извергом, насильно взявшим мать, не запомнившим ни ее лица, ни имени, который и о рождении незаконной дочери-то и не знал?

Но ведь сид сказал, что Ингвар просил за нее перед смертью. Выходит, знал. Но…

Гнеду грызла эта неопределенность. Она во что бы то ни стало должна узнать о родителях.

Судимир не откажет, но как решиться пойти к нему? Как она посмеет после всего, что произошло? Даже показаться в Стародубе? От мысли о возможной встрече с Бьярки ее ладони становились холодными и мокрыми. Могла ли Гнеда все еще объясниться с ним? Рассказать, что он был единственным светом в ее жизни?

Фиргаллу только предстояло встретиться со Стойгневом, и как знать, удастся ли ему отозвать княжескую опалу. Сид успокаивал Гнеду, уверяя, что найдет способ смягчить правителя, но, когда спустя две седмицы они подъехали к городу, оставил девушку в близлежащей деревеньке, не решаясь везти ее сразу в Стародуб.

Утром он долго и тщательно одевался, обстоятельно отдавал распоряжения и выглядел совершенно невозмутимо, но Гнеда никак не могла унять беспокойства, а когда сани тронулись, увозя величественно расположившегося в них сида, от тревоги принялась метаться, не зная, куда себя деть. За весь день она едва присела, бродя из угла в угол по горнице. Наступил вечер, а Фиргалл все не возвращался. Гнеда, гонимая волнением, слонялась за околицей, но огни в домах гасли один за другим, а единственным звуком, нарушавшим тишину, был хруст снега под ее ногами.

Лишь под утро, когда девушке удалось кое-как задремать, поезд сида въехал на подворье.

Он очень устал. Даже мороз не придал цвета бледному лицу, и нынче Гнеда вдруг заметила, как Фиргалл постарел. Ранение не прошло бесследно, и что-то в сиде надломилось навсегда.

Он отослал людей и, утомленно сбросив плащ и перчатки, опустился на лавку с чашей вина в руке. Сделав глоток, Фиргалл блаженно закрыл глаза, и девушка подумала, что это, должно быть, его первая настоящая пища за весь день.

Веки сида дрогнули, и он посмотрел на Гнеду.

– Все обошлось.Можешь быть спокойна, Ивар не тронет тебя.

Его голос звучал глухо.

– Что ты сказал ему? – шепотом спросила девушка, усаживаясь напротив.

Фиргалл слегка приподнял брови, а потом изможденно провел рукой по лицу.

– Правду. Что ты была обманута и действовала, влекомая ложными посылами. Что, хотя и не Яронега, приходишься сестрой будущей княгине Ардгласа. Что ты, пусть незаконнорожденная, но дочь Ингвара, и в тебе течет княжеская кровь Бориветричей.

Сид снова сделал глоток и замолчал, направив невидящий взор перед собой.

– Спасибо, – тихо сказала Гнеда, несмело тронув его за рукав, и Фиргалл вздрогнул. Он отодвинулся от нее.

– Ты благодаришь меня? – криво усмехнулся он, и тусклые глаза озарились болезненным свечением. – За что же? За то, что использовал тебя как наживку, как манную пташку? За то, что вторгся в твою жизнь, как лихоимец в приютивший его дом? Подверг опасности, оставил на расправу? За что именно?

Фиргалл буравил ее яростным взором, и девушка опустила руки под стол, чтобы сид не увидел, как они трясутся. Гнеда хотела ответить, но слова встали поперек горла, как рыбья кость.

– Ты всегда защищал меня. Если бы не ты, Финтан давно бы…

– Если б не я, Финтан бы и не думал тебя искать! – громко, словно был пьян, заявил сид.