Книга Кто скрывается за тьмой?, страница 56 – Герда Куинн

— Мы не просто с тобой. Мы звенья одной цепи, — сказал он, не веря, что это говорит. — Ягуар во мне… он узнал её.

Они молчали.

Котёнок потянулся, зевнул, перекатился на бок. Кошка подняла голову, будто в комнате снова стало многолюдно.

— Я думал, тебя уже не вернуть, — прошептал он. — Но ты выбрала жить.

— Нет, — она взяла его ладонь и приложила к сердцу. — Я выбрала тебя.

Позже, под утро, он помог ей встать.

Шаг за шагом, осторожно, как будто она училась ходить заново. Он держал её под локоть, терпеливо, без спешки. Она дрожала. Но шла. Потому что он был рядом.

Кухня встретила их запахом чая и старого дерева. Он зажёг лампу, сделал два тоста, сварил овсянку, сжёг половину, но всё равно подал с видом, будто приготовил изысканный ужин.

— Ты никогда не готовил?

— Только тебе, — пожал он плечами.

Она смеялась. Слёзы текли. Но уже не от боли. От жизни.

Кошка запрыгнула на стул, котёнок на подоконник. Пантера не вернулась — но в воздухе стояло её тепло. Как будто она сказала: «Я здесь. Наблюдаю. Действуй правильно.»

Позже, лёжа рядом, обнявшись под одним пледом, Джессика прошептала:

— Ты исцелил меня.

А он знал: она — исцелила его...

Тени и соль

Монета начала пульсировать утром.

Слабый звон в её ящике. Как крик из тумана. Как капля, падающая на камень.

Джессика услышала это первой.

Она встала раньше Альфреда, босиком прошла по деревянному полу, нашла монету очень быстро, словно знала, где искать.

Монета — будто живая — чуть дрожала в ладони. Не нагревалась. Не светилась.

Просто ждала.

— Она зовёт, — сказала она, когда он вошёл на кухню.

Он кивнул.

— Но ты не пойдёшь, пока не будешь готова.

Она молча села, наблюдая, как он заваривает чай. Его движения были плавными, как будто он уже давно дома.

Как будто всегда принадлежал ей. Но это не мешало вопросу, который грыз её с утра.

— Я хочу поговорить.

Он замер, спиной к ней.

— Конечно.

— Не про испытание. Не сейчас.

Он обернулся. Его взгляд — настороженный, как у зверя, который чует бурю.

— Я чувствую запах духов, — произнесла она. — Не моих.

Он сел напротив. Не защищался. Не отвернулся.

— Я была без сознания, но… я всё равно чувствовала.

Он промолчал.

— Ты встречался с ней перед свадьбой?

Он кивнул. Медленно. Как будто сам разрешал себе сказать это.

— Да. Она сама назначила встречу. Я должен был... закрыть кое-что. Финансово.

— Не только, — она сжала ладони. — Я почувствовала на тебе её. Поняла, как только ты вошёл в комнату. В тот день.

— Я знаю.

Он наклонился, упершись локтями в колени.

— Она была до тебя. Я любил её — по-своему. Глупо, болезненно. Я не знал, что такое любовь. Тогда думал, что знаю.

Джессика молчала.

— Мы разошлись. Но не по-настоящему. Я всё ещё тащил её за собой, как шлейф.

— Почему ты пошёл к ней?

— Потому что она пригласила. Потому что я хотел убедиться, что ничего не осталось. Хотел услышать её, чтобы знать: всё мертво.

Он поднял взгляд.

— И услышал. Она — тень. Прошлое. Ты — настоящее. И то, что я испытал, когда ты исчезла… Это не просто чувства. Это уже часть меня. Без тебя — нет меня.

Он сжал кулаки, будто борясь с чем-то внутри.

— Она осталась там. В городе. В той жизни.

— А я?

Он посмотрел прямо.

— А ты — здесь. В этом доме. В этой коже. В этой крови.

Джессика встала. Подошла к нему. Её пальцы нашли его лицо, скользнули по щеке.