Онлайн книга «В плену снов»
|
– Подложи снизу. Он мельком глянул на газеты: – Я их уже читал. – Ричард, – сказала она укоризненно. – Посмотри, мамочка! – Ники показывал сверкающее ружейное ложе. – Просто замечательно, тигренок. А теперь тебе пора в ванную. – Папочка говорит, что завтра мы сможем поохотиться, потому что у меня день рождения. – Если будет время. Завтра у тебя довольно занятый день. Лицо Ники сникло, и он повернулся к отцу: – У нас ведь будет время, папочка, правда? Ричард улыбнулся: – Ну конечно будет. Давай-ка поцелуемся на ночь. Сэм наблюдала, как мальчик крепко обнял отца, обвив руками его шею – простая, всеобъемлющая, простодушная любовь ребенка. Он любит отца без памяти. Она тоже любила Ричарда без памяти. Любила, обожала, гордилась им. Целых девять лет. Пока не… – Мамочка, а ты мне расскажешь сказку, которую рассказывала вчера? Ну, как человек убил дракона, а тот дракон снова ожил, а? – Ты что же, снова хочешь эту сказку? – Расскажи ее снова. Да-да! Пожалуйста! Человек убил дракона и жил себе вечно и счастливо. Жил себе вечно и счастливо после этого. Самая большая выдумка детства. – Иди-ка и напусти ванну, тигренок, а мама сейчас придет. Ники умчался стрелой. – Он очень выматывается, – сказала Сэм. – Спокойной ночи, тигренок. – Ричард опустил стволы дробовика вниз и снова налил себе в бокал виски, точно свою норму – на уровень четырех пальцев. Он поднес рюмку к крану и добавил немного воды. – Ты выглядишь замечательно, таракашка, – произнес он с нежностью. – Как вот этот джемпер на тебе. Она на мгновение опустила глаза, вспоминая, что там на ней надето. – Спасибо. – Я… – Он поколебался, опустил руку в карман и вытащил оттуда небольшой пакетик. – Я… – он покраснел, – вот… принес тебе небольшой подарочек. – Мне? Он протянул ей маленький прямоугольный сверточек в шикарной подарочной обертке из фольги, но весь помятый и неуклюже заклеенный липкой лентой, которую ей пришлось долго отдирать ногтем. Внутри оказалась легонькая, довольно потертая кожаная коробочка. Сэм неуверенно посмотрела на Ричарда, он кивнул ей. Она приподняла крышку и увидела часы «ролекс», старого образца, в тонком прямоугольном корпусе с двумя циферблатами. – Это… м-м-м… оригинальные… старинные, тридцатые годы. Я подумал… вся эта твоя чепуха с ретро… будет гармонировать с образом… – Очень необычно, – сказала она, вынимая часы из коробочки. – Очень в струю. Это… великолепно. – Она поцеловала его. – Они восхитительны. Сэм сняла свои часы, положила их на стол и пристегнула ремешок к «ролексу». – Тебе придется заводить их. – Да. Забавно, два циферблата… выходит, можно будет узнавать время в различных частях света, да? Это для ранних денежных воротил, да? – Один для часовой стрелки, а другой – для минутной. Она улыбнулась: – А-а-а. – Они повысят доверие улицы к тебе. – Повысят. – Нравятся они тебе? – Да. Они великолепны… они… Он сел обратно за стол. Его глаза увлажнились. Он заплакал. – Извини меня, таракашка. Я запутался. Я… Я… в самом деле… – Он слегка склонил голову и в отчаянии обхватил ее руками. – Я люблю тебя, ты же знаешь, я по-настоящему люблю тебя. И не хочу терять. Она подошла к нему, обняла и какое-то мгновение крепко держала, словно баюкала, смаргивая собственные слезы от нахлынувшей печали. Печали от того, что произошло и что он испытывал… И оттого, что даже теперь, в ее руках, он ей казался каким-то чужим. Она погладила его по лицу. – Изумительные часы. Они, должно быть, стоят целое состояние. – Мне хотелось подарить тебе что-нибудь совсем особенное. – Ты в последнее время тратишь уйму денег. Он фыркнул. – Да все нормально. Мы провернули несколько неплохих сделок. Андреас считает, что у нас будет все отлично до тех пор, пока ничего не случится на японском рынке. – А такое возможно? Он отстранился от нее и сделал большой глоток виски. Сэм внимательно посмотрела на него, и ей почудился слабый отблеск беспокойства в его лице. – Существует такая угроза? – осторожно повторила она. Он снова фыркнул. – Нет. Но она почувствовала, что в его обычной уверенности чего-то недостает. – А давно ты имеешь дело с Андреасом? Он пожал плечами: – Примерно восемь или девять месяцев. – Он, кажется, помог тебе заработать кучу денег. – Да, он хороший малый, – подтвердил Ричард, слегка покраснев. – Ты ему доверяешь? – Он абсолютно честен. – В самом деле? Он кивнул. – А он не авантюрист? – Нет… он… – Ричард поколебался. – Он действительно… ну… очень осторожен. Он же директор банка. Весьма серьезное учреждение. – Он неуклюже поскреб себя по затылку. – А почему ты… – Я просто подумала, что он немного странный, только и всего. – Ну, многие швейцарцы несколько флегматичны. – А как прошла охота? – спросила она. – Трофеи отличные. – Ему словно полегчало оттого, что она сменила тему разговора. – Сто восемьдесят фазанов! Как в былые времена. Думаю, придется сооружать подходящую кладовку для дичи. Сэм принялась осторожно взад-вперед крутить винтики своих часов. Она сообразила, что уже многие годы не заводила вручную часы. – Ты уже позаботилась о представлении, ну, о «Панче и Джуди», таракашечка, а? – Да. – И во сколько оно начнется? – В три. Тебе надо отладить проектор сегодня. А то завтра будет некогда, ведь тебе придется еще ехать за своей матерью. – Старая коза. – Он сделал еще один большой глоток виски. – Пора бы ей уже прекратить выставлять себя напоказ. – Вот и Ники в один прекрасный день скажет так про нас с тобой. – Да уж наверняка скажет. – И это тебя не беспокоит? Он пожал плечами: – Нет. Она снова поцеловала его в щеку. – Ну, я пойду и расскажу Ники сказку. Сэм вышла из комнаты, закрыла за собой дверь, высморкалась и вытерла слезы. Медленно поднялась по лестнице, возвращаясь в мыслях к сказочке про человека, который убил дракона, а дракон взял да и ожил, только на этот раз превратился в двух драконов, и человек убил их обоих, а потом они превратились уже в четверых драконов, но он и их тоже убил. Вот так взял и убил, навсегда. |