Книга Графские земли для попаданки, страница 37 – Надежда Соколова

За ночь часть воды волшебным образом исчезла. Большая часть, надо заметить. И море превратилось в небольшиелужи и жидкую грязь.

– Еще два-три дня тепла, ваша светлость, и снова посыплет снег, – «обрадовала» меня утром найра Мириса. – И уж до весны теперь.

Я покивала и тоскливо подумала, что после обеда в любом случае надо выбраться на улицу, пусть и на пару минут. Даже просто постоять на крылечке и подышать – уже будет легче. Мне так уж точно.

Увы. Правильно говорят умные люди: «Хочешь рассмешить богов – расскажи им о своих планах».

Перед самым обедом, несмотря на грязь, в поместье приехали Алек и Стивен. В повозке старосты, запряженной двумя лошадьми, управляющий и лекарь добрались наконец-то до моего дома. И конечно же, я должна была расспросить о делах их обоих. Прогулка пока что откладывалась на неопределенный срок. Дела поместья оказались важнее моего желания гулять.

– Прошу, разделить со мной трапезу. Оба, – пригласила я их к обеденному столу сразу же после приветствий.

Мужчины с удовольствием согласились.

Два пирога, с капустой и с грибами, каши, хлеб, сладкие булочки и фруктово-ягодный морс – на столе было не так уж много блюд, и в этот раз мы обошлись без мяса, исключительно ради экономии. Но и припасов оставалось маловато. Так что привередничать не приходилось. Хоть я и была недовольна своей полной изоляцией последние недели, но самой себе признавалась, что посещай меня кто-нибудь почаще, запасы к этому времени существенно уменьшились бы.

Мы расселись по местам и принялись за еду. И Алек, и Стивен старались есть, соблюдая все правила этикета. Но я видела различие в их поведении, особенно заметное, когда они сидели рядом. Стивен ел спокойно, не вдумываясь в каждый жест, так, как дышал. Ему привычно было управляться и со столовыми приборами, и с многочисленными блюдами на столе. И это лишний раз заставляло задуматься о его происхождении.

Алек же тщательно отслеживал свои движения, был весь поглощен тем, как бы не ошибиться. И не столько жевал, сколько думал о следующем жесте.

– Там, откуда я появилась, нет таких снежных зим, – вздохнула я, начиная разговор. – Неужели до весны повторится что-то подобное?

Стивен напрягся при первых же моих словах. Алек посмотрел сочувственно.

– Так много снега уже не будет, ваша светлость, – ответил он, отвлекаясь от своей тарелки. – Но все же выйти на улицу нечего будет и думать. Зима как-никак.

– А когда это безобразие прекратится?

Алек хмыкнул.

– Так на Орнальи, ваша светлость.

Орнальями называли первые две недели весны, в честь детей бога солнца и тепла Орнала. Считалось, что именно в эти дни многочисленным детям бога надоедало сидеть запертыми в божественных чертогах, и они появлялись вне стен дома, божественной силой растапливая снег и лед и прогоняя надоевший за зиму холод. Орнальи символизировали собой поворот с зимы к весне, настоящей, теплой, солнечной весне, когда крестьяне уже могли выйти в поле и начать высаживать зерновые культуры.

Я прикинула в уме, сколько дней осталось, и мрачно выругалась про себя. Получалось, что в ближайшее время о прогулках на улице, даже в теплой одежде, нечего было и думать.

– Как крестьяне пережили эту часть зимы? – сменила я тему.

– В дальние деревни я еще не заезжал, ваша светлость, – ответил Алек. – А остальные живы-здоровы. Поясаподтянули, но ничего, не жалуются.