Книга Мятежник, страница 3 – Вита Марли

— Что это? — Альверон поднял в земли книгу.

Моё сердце замерло. Альверон держал в руках бульварный роман, который я, зазевавшись, выронила из кармана. От испуга у меня перехватило дыхание. Мне до отчаяния захотелось, чтобы это оказалась любая другая книга, но только не моя…

Это так страшно— увидеть презрение на его прекрасном лице.

Нет, мой супруг не станет бранить меня. Он закроется, замкнётся. Станет молчать и говорить лишь сухо и по делу. Его обиды всегда были для меня пыткой, он мог унизить одним взглядом. В такие моменты моя вина, подобно грозовой туче, витала в воздухе, но никогда не облегчалась дождём.

Мои руки затряслись, ладони вспотели. На мгновение синий туман накрыл нас и буквы, расползаясь изменили название. Как это произошло, я не поняла, но теперь на обложке красовалось: «История королевства Вольмонд».

Альверон нахмурился, внимательно изучая переплет, бегло пролистал страницы, словно убеждаясь в подлинности названия.

— Что ж, весьма кстати. Необходимо углубленно изучить историю этой страны, — проморгавшись, пробормотал он. — На досуге ознакомишься. Держи.

Супруг протянул мне книгу и я приняла ее дрожащими руками, чувствуя, как внутри все сжалось от ужаса. Но едва мой муж отвернулся, обложка снова вернула прежний вид. Я поспешила сунуть её в карман и, озадаченная, вошла в наше новое жилище.

В родной стране наш брак казался идеальным.

Альверон был красив, как Бог. А ещё знатен, перспективен, далеко не беден и обладал безупречными манерами. Каким бы тяжёлым ни был его день, он всегда оставался собранным и аккуратным.

От собственных слуг он требовал чистоты и порядка, говорил им о правильной длине скатерти на столе, положенном уровне воды в ванной, верной расстановке утвари на кухне и строгой подаче блюд. Иной раз лично проводил пальцем по верхним полкам стеллажей в попытках уличить в нечистоплотности.

Того же ждал он и от меня. Особенно от меня.

Мне, благовоспитанной эльфийке, полагалось заниматься утренним туалетом ещё до рассвета, чтобы — ни приведите высшие силы, — супруг не увидел сонного лица, мятой сорочки или взлохмаченных волос. Всегда и везде мне надлежало держать осанку. Железную, как будто сзади привязали шест. Даже занимаясь с супругом любовью, я думала не о крепких ягодицах, сильных руках и ритмично толкавшемся члене. Мне приходилось следить за тем, чтобы поза оставалась изящной, живот плоским, мимика красивой, а дыхание тихим и сдержанным.

— Гвилисс, ты готова? — поторапливал меня муж перед визитом в резиденцию вольмондского канцлера.

Сегодня Альверону будет не в чем упрекнуть меня. За время путешествия я жутко устала, ночью так и не сомкнула глаз, но к этой встрече подготовилась как положено.

До резиденции канцлера мы ехали в закрытом экипаже. Город проплывал незримой тенью за зашторенным окном. Я снова ничего не увидела.

— Посол Ливенора с супругой! — объявил младший служитель, когда нас сопроводили в зал приёмов.

Канцлер Вольмонда оказалась женщиной яркой. Красивой. Цепляющей взгляд. Ей очень подходил облегающий костюм, перехваченный поясом из кожи зелёного ящера, и даже её странная причёска — длинный хвост на гладко выбритой голове, — смотрелся гармонично. Она сидела возле серлианского окна с полуциркульной аркой, там же рядом в медной пиале тлели сладкие благовония. В руках канцлер держала маленькую серебристую лиру.