Книга Бархатные листопады, страница 56 – Анна Снегова

Эйдан приподнял моё лицо за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.

— Вот именно. У меня чуть сердце не остановилось. Не вынуждай меня пережить это снова. Никогда! Поклянись, что любые сумасбродства отныне — строго под моим присмотром. И желательно, с прямым моим участием. Пойми, что свобода — не означает свободу творить глупости. Свобода распоряжаться своей жизнью предполагает высочайшую ответственность. Потому что нет ничего драгоценней жизни. Она даётся нам один раз, как бы банально это не звучало. И слишком, слишком легко распорядиться ею неправильно.

Я молча кивнула.

Эйдан потянулся ко мне и нежно поцеловал в губы.

Я улеглась обратно и прижалась к нему крепче.

Мы помолчали немного.

Я завозилась.

— А ты что, станешь разрешать мне сумасбродства?..

Эйдан усмехнулся. А потом повернулся так, что подмял меня под себя, и я неожиданно оказалась снова вдавленной в мягкую постель его большим и тяжёлым телом.

— Никогда в жизни мне не придёт в голову гасить твой огонь, который меня так заворожил. Так что имей в виду — со мной тебе никогда не придётся притворяться. Слышишь меня, Марго? Говори, что хочешь, поступай, как хочешь… в разумных пределах! — добавил он торопливо, заметив возбуждённый блеск в моих глазах. — Можешь даже сахарницами швыряться. Только подальше от зеркал! Они мне дороги как память.

— То есть, в твою глупую голову можно? — мстительно прищурилась я. А потом отвела глаза. — Ты просто не представляешь, что я пережила. Когда думала, что ты оставил меня одну.

Он помолчал несколько долгих мгновений.

— Я сотни раз готов был взять коня и сорваться к тебе.

— Так почему не сорвался? — всхлипнулая.

— Упрямый потому что, как осёл, — честно признался Эйдан. Я нервно улыбнулась сквозь подступающие слёзы. Воспоминания о сером мареве кошмара, в котором я бредила наяву так долго, нахлынули без предупреждения сильно.

Эйдан погладил моё лицо, стирая слёзы пальцами.

— Для меня достаточным наказанием стало твоё измученное лицо. У тебя было столько боли в глазах, когда ты меня увидела, что мне будто нож под сердце воткнули. И провернули несколько раз.

— Лучше тебе не знать, с какими мыслями я ехала в Честертон-Хаус… — прошептала я. А потом до меня кое-что дошло. Я спихнула Эйдана и резко села в постели. Просто вдруг вспомнила, что сказала ему в одну из первых встреч.

«Да провались он пропадом, этот жених!»

«Как не стыдно, Марго, что за выражения! А вот многие юные леди просто мечтали бы оказаться на вашем месте!»

«Вот пусть эти идиотки и выходят сами за этого отвратительного старого толстого графа, с его одышкой и слюнявыми губами!»

— О, господи… Эйдан! Когда я говорила, ну тогда, ещё в Клейморе, что не хочу выходить замуж за… я вовсе не имела в виду, что мне не нравится твой папа! Я имею в виду, как свёкр он вполне даже ничего… если не рассматривать в качестве жениха…

Он посмотрел на меня удивлённо.

А потом оглушительно расхохотался.

Я густо покраснела.

Эйдан потянулся, ухватил меня за талию и утащил обратно к себе под простыню.

— Ты совершенно невозможное создание. Знаешь, когда я решил, что непременно на тебе женюсь?

Я ужасно смутилась от такой перемены темы. Покачала головой и стала затаив дыхание ждать продолжения.

— Той ночью, в конюшне. Когда ты, вся в слезах, выдирала из ушей драгоценности, чтоб отдать их каким-то слугам. На которых обычная девушка твоего круга не снизошла бы, даже подарить платок. Я тогда подумал: «Эйдан, дружище! Ты будешь полным идиотом, если упустишь такое сокровище».