Книга Алтарь для Спящего бога, страница 98 – Аня Кузнецова

Умывшись и одевшись, Альгар отправился на звук младенческого плача. Глафира, немного сонная, но уже одетая, сидела у себя в комнате и укачивала младенца. Второй, её собственный сын, уже сладко спал в колыбели.

– Я смотрю, они совсем тебя замучили, – сказал Альгар, притворяя за собой дверь.

Глаша бросила на него недовольный взгляд.

– Этот твой подарочек, братец, что мартовский кот. Сразу видно – лорд. То ему пелёнки жмут, то платочек сбился, то ещё какая хворь.

Альгар подошёл ближе и коснулся лба мальчика рукой. Тот замолчал, похлопал огромными глазами, да и уснул. Детей успокоить было проще – их разум чист, что слеза.

– Приходящий, благослови тебя, – вздохнула Глаша и аккуратно положила ребёнка в колыбель.

– Нам надо поговорить.

– Здесь? – она с опаской оглянулась на детей.

– Они не проснутся, – усмехнулся Альгар. – Во-первых, по поводу этого мальчика. Если он доставляет слишком много беспокойства, я найду достойную семью.

Глафира поразмыслила немного, разглядывая личико спокойно спящего младенца.

– Не надо. Пока ему нужно только молоко, чистые пелёнки, да место, где спать. Это я так, ворчу. Рук у нас вона сколько – есть кому подержать. Но когда он подрастёт…

– Тогда он займёт место своего деда. У него больше нет живых родственников, посему я стану его опекуном. Король одобрил такой шаг.

Кажется, Глаша вздохнула с облегчением. Она подняла голову и впервые улыбнулась.

– Ну раз одобрил, значит, надо подумать об имянаречении. Проведём церемонию после Бейтрина, что скажешь?

– Добро. Во-вторых, Вест.

Улыбка погасла. Глаша нахмурилась и отвернулась, пряча взгляд.

– Кома рассказал?

– У меня свои глаза есть, – Альгар присел рядом и взял её руки в свои. – Случай или судьба приведут его в Священную рощу. Сейчас он юн, но что если ему будет двадцать? Тридцать?

– Разве я могу вернуться? – голос Глаши дрожал. Едва-едва, но даже этого было достаточно, чтобы понять – она боится.

Глафира сбежала вместе с воеводой своего отца, вышла за него замуж, и они счастливо прожили без малого десять лет. И прожили бы ещё больше, если бы Бажен не погиб в самом начале мятежа. Как и полагается, ушёл брат смертью воина, но рана от потери не затянулась и по сей день. Однако [[Белун Топчий]] не забыл свою дочь, хоть и был разгневан её необдуманным поступком.

– Твой отец прислал письмо. Он готов принять тебя обратно. Вместе с детьми, – Альгар достал письмо из кармана и вложил его в руки Глафиры.

– Ты гонишь нас? – с обидой спросила она.

– Никогда. Мой дом – твой дом. Мой хлеб – твой хлеб, сестра. Но я начинаю понимать, что кроме нашей семьи есть ещё и другая. Та, что дала жизнь. Та семья, чья кровь течёт в твоих жилах. От неё не отмахнёшься пустым словом. Её не забудешь, как прошлогодний снег. Твой отец всё ещё помнит тебя и не отрекался. А Весту следует быть среди своих, дабы позже, когда он вырастет, не случилось беды.

– А как же быть с Кома? Он тоже… может вернуться?

– Белун ничего не писал про него. Да и захочет ли Кома вернуться?

Глаша прижала письмо к сердцу и вытерла выступившие слёзы.

– Он слишком горд, чтобы вернуться. И слишком совестливый, чтобы просить прощения. Считает, что не заслужил его. Вон, даже имя себе другое выбрал. Я могу написать отцу?

Альгар сжал руку Глаши и ободрительно улыбнулся.