Книга Алтарь для Спящего бога, страница 97 – Аня Кузнецова

– То-то она рада будет. Жить, а потом раз и старше мужа.

– А ведь всё равно придётся. Не она, так кто другой. Ты герцог – тебе свою родовую книгу пополнять надобно.

Альгар сжал кубок так сильно, что тот слегка помялся.

– Она в первую же брачную ночь меня зарезать попробует. И уж поверь, преуспеет.

Аника лукаво прищурилась, пододвигая к братцу блюдо с пирожками.

– А ты приручи. Она тебя боится, братец, а от страха есть верное средство.

– И ка-кф, – с полным ртом спросил Альгар.

– Лаской, да добрым словом. Вон, у Оскольда поучись: он в этом деле мастак.

Он проглотил пирожок и сурово посмотрел на сестру.

– Хватит Аника, этого баловства. Едва по весне дороги просохнут она отправиться на юг. Свободные острова или ещё куда. И мы не будем об этом больше говорить.

.

Эрия пронеслась по лестнице, что ветер. Гленна едва успела отскочить в сторону. Герцога увела Аника, тот лишь кивнул женщине. Даниэла сидела в общей комнате вместе с Оскольдом под присмотром Румпа, потому Гленна решила поискать Глафиру. Та нашлась на кухне. Приготовления к праздничному столу уже были практически закончены, кроме сладких булочек. Все слуги разошлись, и она проверяла оставленное на ночь тесто.

Глаша внешностью не походила на своего брата. Как мёд и уголь. К тому же за что-то она невзлюбила Гленну с первой встречи. Не показывала этого, но нет-нет, да и бросил недовольный взгляд.

– Я хотела у вас спросить…

– Я здесь одна.

– У тебя спросить, – поправилась Гленна с улыбкой, и достала из кармана начатое плетение. – Аника дала мне несколько рисунков узоров, и я попробовала сделать по ним плетение. Как ты думаешь, это похоже на то, что делают на севере?

Глаша взяла начатый браслет и осмотрела его со всех сторон.

– Не похоже, – сказала она, возвращая рукоделие.

– Возможно, ты сможешь дать мне несколько советов?

Глафира накинула на кадушку льняное полотно и упёрла руки в бока.

– Не понимаю зачем тебе это. Неужто брата моего вознамерилась прельстить? Так знай, он на таких, как ты даже не глядит. Или думаешь, раз Раат далеко от людей, то и мы здесь далёкие? Не знаем, чем ты прославилась? Думаешь, что я так просто спущу это…

– Достаточно! – Гленна убрала начатую безделушку в карман и расправила плечи. – Я тебяпоняла. Не переживай, твой брат в безопасности.

И вышла из кухни. Только на лестнице, подобно Эрии, позволила себе побежать.

Бейтрин слыл родом из глубокой древности. Поговаривали, что на изломе Зимы, в самую длинную и самую стылую пору духи приходят из Преисподней и забирают любого, кто сунет нос из дома. Вся семья собиралась у очага. Они рассказывали друг другу байки, а то и какую-нибудь страшную историю. Со временем страх превратили в праздник. Еду готовили загодя, порой с самого лета. На столе обязательно должны были стоять какое-нибудь мясо и сладости. Обменивались подарками, поздравлениями. И как-то позабыли, что именно в эту ночь древнее зло поднимает голову. Когда Аника напоминала Альгару об этом, то тот лишь посмеивался: самое древнее и самое злое зло вхоже в людские дома чаще, чем кто-либо мог представить.

Едва первый луч солнца коснулся заснеженного леса, а петух со двора расправил пёстрые крылья и пропел свою утреннюю песню, дом наполнился звуками и запахами. Альгар, повёдший эту ночь в полусне-полуяви, с интересом наблюдал из окна, как Вест гоняет по двору курей, которым надлежало в этот праздник занять почётное место в центре стола. Те же, словно кокетки, ускользали прямиком из-под рук мальчики. Вест, словно неловкий медвежонок, плюхался в снег, но тут же, поправив шапку, поднимался и бросался вперёд.