Книга Проклятие Айсмора, страница 114 – Ольга Зима, Кира Гофер

Вот если бы этот тип так в тюрьме и остался! Секретарь вскинулся от холода и потянулся, выпрямляя затекшую спину — не слишком удобно спать в стылом коридоре на колченогом стульчике.

Молодой человек, позевывая и ежась, смотрел через стрельчатое окно.

Уже светало. Умытая дождем мостовая пустовала, не наблюдалось даже нищего, который оскорблял своим присутствием Главную площадь, Город темных вод и его главу лично. А еще приставал к прохожим и пророчил им всякую чешую. Ульриху вот напророчил, что его удавит его же начальник. С тех пор секретарь обходил подлого старика за тридевять морей.

Тихий храп со стуком раздался из-за поворота. Секретарь в два прыжка оказаться в коридоре и успел увидеть, как сонный стражник поднимает выпущенное из рук копье. Ульрих шикнул на него: «Дурак тростниковый, винира разбудишь!», и погрозил кулаком с таким чувством, что стражник побледнел и заморгал. Приметный стражник, у правого башмака трещина на носу. И нерадивый, третий раз на посту дрыхнет. Не ценит службу в теплой уютной ратуше. Ну что ж… этот раз будет последним, стоять ему на продуваемом всеми ветрами Золотом причале.

Ульрих покрутил руками и ногами, не коря судьбу. Можно первым попасться на глаза начальству, первым озаботиться о мелочах для главы города. Не будет того, кто ему портит настроение.

Первый помощник винира… Первый же, кто выводит начальство из себя. Верный, но всегда недостаточно. Послушный, но все через силу.

Ульрих улыбнулся. В тюрьме, на привязи — вот где «цепному псу» самое место. Там он и останется надолго, если не навсегда, а уж если выйдет…

Выпустили бы Бэрра сейчас без суда! Он ведь в глупой своей гордости бежать не станет. Не успеет он понять, что происходит, как его вздернут на ближайшем фонаре. Нередко секретарь позволял себе маленькую радость, представлял сладостную картину: вот Бэрр выходит — исхудавший и щурящийся после тюремного сумрака — и не успевает он вдохнуть воздух свободы, не успевает окинуть взглядом разозленных горожан и понять, что происходит, как те радостно накидывают веревку ему на шею. И вздергивают на ближайшем фонаре…

Зрелище болтающегося в петле Бэрра грело душу секретаря. Особенно в часы уныния, ведь винир все намекипропускал мимо ушей.

Молодой человек горестно вздохнул. Место первого помощника сияло под небесами и отражалось в воде, оно никому больше не подходило, кроме как ему, но… пока рядом находился этот ухмыляющийся тип, винир не мог заприметить всех достоинств самого преданного слуги. А Бэрр находился рядом всегда, на полшага позади, следуя черной тенью следом и во время городских торжеств, и во время встреч послов, и на праздничных вечерах в ратуше. Ульрих же никуда не мог двинуться из приемной, а во время редких ужинов, на которые имел счастье быть приглашенным, довольствовался краем стола. Он не мог даже стоять на широком балконе, когда винир обращался к айсморцам, собравшимся ради его слов. Место секретаря находилось сбоку от дверей, за узким столом, где он торопливо записывал все, что доносилось снаружи.

Секретарь слышал многое. К примеру, Бэрр обронил Шону, пока они еще числились приятелями, что сопровождать винира для Бэрра обязанность, утомительная и тягомотная. Он готов променять на пару дней в унылом доме с решетками, находившемся как раз в ведомстве собеседника.