Книга По осколкам, страница 38 – Кира Гофер

Пытаясь сдержать растущую злость, я хмурюсь и говорю строго:

— Хочешь вернуться и доложить на меня? Не буду мешать. Прямо сейчас побежишь? Не дергайся, одну не оставлю. Даже могу выбрать короткую дорогу, шага в два… И не дрожи — я не заведу тебя отсюда на периферийный осколок, чтобы ты никогда не вернулась домой. Я вернусь вместе с тобой. Мне не страшно провалить дело. Так будет даже проще попросить, чтобы меня вывели с пути.

— Ты просила и тебе отказали? — вдруг серьезно и без намека на гонор интересуется Сатс.

Я обвожу рукой болото вокруг нас:

— Просила я или нет, это сейчас неважно. Я все равно здесь, хоть и вынести вопрос на совет была готова.

— Это почему?

— Не знаю, почему твоя семья получила слух о том, будто я из каких-то там лучших. Но даже этот слух надо было подкрепить. Думаю, ссылались на мою работу. В паре. У Основателя пара — это его Мастер. Ты, подозрительная Са-ц, не задумывалась, что стало с моим прежним Мастером, вместо которой сейчас ты? Куда она делась, не хочешь поразмыслить? Сама, без чужих подсказок и надежного семейного заслона?

И тут она самым честным образом задумалась.

Я не ожидала. Ну еще бы чего-нибудь брякнула, ну руками бы принялась махать или грязь продолжила бы месить. Нет. Стоит,хмурится, чего-то там себе прикидывает. Наверное, размышляет, а могу ли и вправду я ее затащить на окраину и бросить там? а вдруг я так уже от одного ругающегося Мастера избавилась? но ведь узнавали... не могли неверно узнать, старейшая же семья, и она — одна из этой семьи…

— Нет, — наконец заявляет Сатс и ведет плечом, будто чью-то руку с него сбрасывает: — Мы не уточняли, что случилось с твоим Мастером. Но я слышала, что ты скорбишь по ней. Значит, ты о ней заботилась и не хотела ей зла.

Мои брови от удивления ползут вверх.

Сатс продолжает:

— И еще я думаю, что не всегда сам слаб тот, у кого в линии есть слабые. О тебе все-таки говорят хорошо, нет на тебя злящихся. Значит, ты никого не обидела нарочно. Когда мы вернемся, я не буду… Но попрошу тебя провериться, — вдруг заявляет она увереннее. — Все-таки полукровка. Моя семья не обрадуется такому положению, но если ты покажешь хороший уровень… И если все будет в порядке, я вообще никак докладывать не стану. Пойдем потом так же, вместе, будто ничего и не было. Я не проболтаюсь о твоей ошибке. И о твоем отце тоже никому не расскажу.

Это уже просто возмутительно! Шантаж и есть обаяние ее семьи, которым она себе дорогу обеспечивает?

— Ты думаешь, мне нужно защищаться от тебя и твоих доносов?! Я в силу своей семьи, хоть ее больше нет, верю больше, чем в ловкость всех твоих поколений!

Она открывает рот, словно рыба, ищущая спасительную воду, но закрывает — ей нечего сказать.

А вот мне есть:

— Пойми, Са-ц! Нет силы в том, чтобы просто куда-то не пойти, хотя в недеянии бывает мудрость. Сила в том, чтобы преодолеть слабость, если уж встретил ее. Не за мой счет тебе надо преодолевать свои слабости. Ты решила, что все преодолевать буду я. Но полагаться так безоглядно на другого — значит сделать слабой себя. Себя, усвой ты это уже наконец! Мир тебе хороший урок дал, такой, какой на Первом никто не придумает. Если у тебя самой что-то не получилось, то не надо цепляться за обвинения кого-то другого. Не надо орать: «Куда ты смотрела, Инэн? Как ты выбирала дорогу?..» Подумай сама, зачем ты оправдываешь себя и перекладываешь ответственность на меня? Так ли много ты умеешь на самом деле, как про себя думаешь?