Книга После развода в 40. Между нами твоя истинная, страница 11 – Екатерина Гераскина

Я подошла к зеркалу в ванной комнате.

Там на меня смотрела я.

Ничего не изменилось. От той сверхъестественной внешности, словно насыщенной магией или… гламуром, не было и следа.

Я запахнула чёрный халат и прошла в гардеробную, минуя просторную спальню. Там горой лежали изрезанные вещи Ардена.

Моёвнимание привлёк его военный камзол. Я подошла и подняла его за плечи. Кажется, только он уцелел после моего мородёрства.

Взгляд упал на простые железные пуговицы.

Я вспомнила, как было больно…

Провела одной рукой по камзолу. Другой коснулась пуговицы. Она не жгла.

Что за ерунда?..

Снаружи раздался стук копыт лошадей. Я отбросила камзол, вышла из гардеробной и подошла к окну. Ночь была темной и густой, и только тусклые фонари освещали подъездную дорожку к нашему особняку.

Арден только что приехал. На часах была полночь.

«Пока он берёт свою истинную, пока зверь, предатель, поклоняется той, что недостойна… но так сладка — ты страдаешь…»

Я смотрела, как муж идёт к дому, и слегка пошатывается. Походка его была нетвёрдой.

Я поспешила в гардеробную, чтобы надеть платье, но… запнулась о кресло у камина. Под него закатилась… ягода рябины.

Я подняла её и стала рассматривать.

Накатило ощущение, что я что-то забыла. Что-то важное. Меня накрыло неприятными предчувствиями, по телу прокатилась фантомная боль, но… это ведь всего лишь рябина.

Но ведь ей нечего делать в моей комнате!

Так как же она оказалась здесь?

— Кажется, Гертруда говорила, что приготовила… рябиновый пирог. Странный выбор… — прошептала я в воздух.

Мой взгляд метнулся к столику. Там стоял яблочный пирог.

А при мысли о Гертруде всплыл перед глазами подол её строгого тёмно-синего платья и серебряные пряжки на носках чёрных туфель.

А ещё захотелось приподнять верхнюю губа и оскалиться, зашипеть на нее. Потому что в моих мыслях она держала поднос с гроздьями рябины.

«Ещё кидай! Ещё кидай!»

И тут же возникли еще одни обрывки, то ли видений, то ли воспоминаний. Но их круговорот прекратило звериный рык дракона внизу.

Громогласный, опасный, жуткий.

А потом — грохот.

Я знала: в такое позднее время в доме мы оставались одни. Только я и муж.

Вся прислуга жила в городе.

И сейчас в доме точно никого. Некому задать вопросы о том, что произошло.

А внизу муж продолжал бесноваться. Что-то полетело в стену, раздался глухой удар. А потом звонкий треск. Кажется, это моя любимая ваза разлетелась на осколки.

Я тут же посмотрела на тяжёлый напольный подсвечник у камина, где мы любили лежать на ковре перед пламенем. И заметила — на серебре что-то красное.

Я подошла, присела, потрогала кончиками пальцев.

Там были капельки крови.

Но тут раздались тяжёлые, нестройные шаги по коридору — и дверь распахнулась.

Ящер явил меня себе в теле моего мужа.

— Кр-р-ристина, — прорычал Арден.

Взмахом руки, даже не глядя, он разрушил собственное заклятие на двери.

А меня снова тряхнуло от воспоминаний. Показалось, что кто-то уже проходил через эту дверь, и это была… не Гертруда. Не остановила даже магия мужа, ведь та была сильна. Очень сильна.

Арден был сильнейшим драконом Империи.

В прошлом — военачальник, генерал, сражавшийся на передовой с василисками, которые десятилетиями пытались захватить окраины драконьих территорий.

Василиски — раса воинственная, немилосердная. Но той войне пришёл конец. Пять лет кровавых боёв и всё было завершено.