Книга После развода в 40. Между нами твоя истинная, страница 43 – Екатерина Гераскина

Руки были... не руки — живое мясо, обугленные полоски кожи. Он разгребал завалы руками!

— Арден... Боги... что... — я трясла его за плечи, пытаясь вернуть к жизни. — Арден,только не говори, что...

Я подняла его лицо, взяла за щеки. Он наконец, посмотрел на меня. Только взгляд его был безумный, пустой.

— Арден! — я ударила его по щеке, потом ещё раз. — Очнись, сын! Что произошло?!

Он вздрогнул, взгляд стал живым, но тусклым.

— Кристина... сгорела.

Всё внутри меня осыпалось пеплом.

— Нет... — я покачала головой. — Зачем ты мне лжёшь, сынок? Зачем?!

— Я сам видел... тела. Одно из них было её.

— Нет... нет! — я закричала, не узнавая собственного голоса. — Этого не может быть! Наша девочка не могла погибнуть! Не могла!

Вопросы рвались из меня:

— Откуда пожар? Кто был в доме? Почему? Как?!

Но Арден молчал. Внутри него зияла пустота.

Я любила Кристину, как родную дочь. Пусть боги не дали нам с Гарольдом ещё одного ребёнка, но она стала нашей. Дочь моей лучшей подруги... была нам как родная.

А теперь... теперь я должна была смириться с мыслью, что её нет.

Нет. Нет. Нет!

Я почувствовала, как Гарольд подошёл со спины. Хотела, чтобы он сказал — всё ложь. Что Кристина жива. Что это ошибка. Но он лишь молча подтвердил слова сына.

И тогда всё рухнуло.

Я заплакала.

Слёзы текли, не переставая, сотрясая всё тело. Это было как потерять ещё одного ребёнка.

Боги... за что?

Гарольд подхватил Ардена под руку, другой рукой поддержал меня и помог подняться.

— Пойдём, тебе нужно обработать руки, — сказала я, вытирая слезы с лица и смотря на руки сына.

Мы дошли до кареты.

Арден сел на ступеньку, опустив голову. Я сама взяла аптечку стражи, стала обрабатывать ожоги.

— Как это произошло? — спросила я, глядя на сына.

— Не знаю. Когда прилетел — от дома остались только руины.

— Кто мог это сделать? — хрипло спросил Гарольд, стоявший рядом.

— Не знаю, отец...

— Что тут делают имперцы?

Я увидела по лицу сыну, что тот точно знает причину.

Я вытирала его руки от сажи, но кожа не восстанавливалась. Виднелись кости, сухожилия, кожа вся почернела.

Регенерация не работала.

— Что с твоим драконом? — спросил Гарольд, видя тоже, что и я.

— Радуется... тварь, — процедил Арден.

Мы с мужем переглянулись.

Сердце сжалось: даже зверь радовался смерти той, кого мы любили.

— Так что здесь произошло? — тихо спросила я. — Откуда взялся имперский эмиссар? — я осмотрелась, чтобынас никто не слышал.

Гарольд сжал кулаки.

— Накануне ночью был зафиксирован выброс неизвестной магии. Ни драконьей, ни человеческой, — пояснил сын.

— Какой выброс? — я едва стояла на ногах, только помощь сыну помогала держаться мне, — Откуда он здесь?

— Это Кристина устроила.

— Какой выброс? — ахнула я. — Она же человек, и магии в ней не так много.

— Думаю, магии в ней предостаточно — просто её природу никто не смог определить, — ответил я. — Эмиссар поставил под вопрос нашу верность короне.

— Не хочешь же ты сказать, что он подумал о магии василисков? — выдохнула я, едва сдержав панический холодок.

— Ничего такого он прямо не говорил. Но намек был прозрачен. Я успел скрыть очаг, — вздохнул Арден и поморщился оттого как я продолжала вычищать его раны. — Я просто не знаю, что здесь могло произойти. Возможно, вторая вспышка…

— Ты сказал, здесь были несколько тел… кто же это тогда? — спросил Гарольд, осматриваясь вокруг.