Книга Посткарантин, страница 96 – Злата Косолапова

– С чего бы это вы стали нас подвозить «за так»? – спросил Вебер.

Парень развёл руками.

– Кто сказал, что «за так»? – хмыкнул он. – За жетоны, чай, не на грязи тачка ездит.

Вебер пристально посмотрел в сторону «Нивы». Я молчала, кусая губы и вовсю размышляя, а стоит ли вообще доверять этим ребятам. Выглядели они, конечно, прилично, сразу видно, что из столицы, но кто они такие и можно ли с ними куда‑то ехать, это ещё вопрос.

– Сколько? – спросилВебер, постукивая пальцами по пистолету в кобуре.

– Сто семьдесят жетонов до Речного вокзала.

Вебер фыркнул и отрицательно качнул головой.

– Сто семьдесят только до Белорусского.

Незнакомец замолчал, видимо, обдумывая, стоит ли игра свеч. Я подёргала Вебера за рукав, и он повернулся ко мне.

– Ну что? – спросила я тихо. – Поедем? Хватит у нас денег на поездку?

Веберу, судя по всему, не хотелось упускать шанс скоротать пеший путь. Почти сразу решившись, он кивнул.

– Поедем, если согласятся на наши условия.

Внимательнее посмотрев на парня в очках, я постаралась как можно быстрее отогнать мысли о моём вчерашнем «верном» решении в отношении ночевки в Ямуге. Теперь решение принимает Вебер – это хорошо, к тому же люди ведь не ястровые. И в конце концов, кто не рискует, тот… ну, в общем, понятно.

– Шеврон, ты там скоро? – гаркнул один из ребят, высунувшийся из машины. – Время – жетоны, надо выдвигаться.

Незнакомец, подошедший к нам, обернулся и поднял руку, веля товарищу подождать, затем снова переключился на нас.

– Так и быть, – сказал он. – До Белорусского так до Белорусского. Идёмте.

Шеврон, как назвали его друзья, двинулся к машине, давая парням команду заводить мотор. Я заметила, что вокруг «Нивы» уже собралась толпа клинских ребятишек – щупленьких и бледных, одетых в залатанные штаны и старые курточки. Обеспокоенные мамаши стояли неподалёку, ближе к караванщикам, закупая добро и одновременно приглядывая за детьми. Окликнув Декстера, Вебер подхватил сумку, и затем мы все вместе направились к машине.

В просаленном салоне старенькой «Нивы» пахло сигаретным дымом и бензином. Из‑за наваленных сумок и рюкзаков места было довольно мало. Овчарок Вебера разместили в багажном отделении, где они вполне удобно улеглись среди разномастных баулов.

Мы с Вебером теснились на заднем сидении. И пусть в тесноте, но всё же мы теперь ехали на машине.

Очки и маски мы сняли, и теперь я с большим удовольствием наблюдала за мелькающими просторами высохших полей и дремучих болезненных лесов через грязное стекло автомобильного окна.

– Скажите‑ка, милая леди, – обратился ко мне Шеврон спустя пятнадцать минут с начала нашего путешествия, – могу ли я узнать ваше имя?

Я посмотрела на парня, повернувшегося ко мне. Он сидел на переднем сидении рядом с водителем. Как и мы, Шеврон уже снял повязкуи очки, и теперь я могла видеть его лицо. У него были маленькие блеклые глаза и очень наглый взгляд. Кривой след от кожной язвы расчертил его лоб и правый висок.

– Маша, – ответила я.

– Очень приятно, Мария. – Шеврон подмигнул мне и жеманно улыбнулся. – Максим Аркадьевич.

Я коротко улыбнулась ему в ответ и сразу же отвернулась к окну. Признаться, мне совершенно не хотелось вести высокопарных бесед с этим типом. Шеврон, однако, не имел желания быстро отставать от меня.

– Простите, что досаждаю вам, Мария, – снова завёл свою песню Максим Аркадьевич. – Но раз вы едете в Москву, то я бы хотел пригласить вас зайти в наш клуб на Красной площади. Если вы, конечно, будете в тех местах.