Книга Злодейка в быту, страница 3 – Мстислава Черная

— Разве же успеть, юная госпожа? Вы так глубоко медитировали, что ине заметили. Вон, взгляните в окно. Почти приехали. Кто-то из слуг уже ушел вперед предупредить вашего дядю о вашем прибытии.

Хм?

Так мы не стоим, а давно едем? Настолько давно, что лес кончился? За окном тянется сплошная песочно-бежевая стена с черепичным скатом.

Экипаж останавливается у ворот, и в то же мгновение боковая калитка начинает медленно открываться. За калиткой никого не видно.

Кормилицу скручивает жесткий приступ сухого кашля.

— Кормилица Мей?

— Простите, юная госпожа, простите! — Приступ прошел, и она силится отдышаться, бормочет извинения, глотает воздух. — Из-за дурной слуги вы не можете выйти вовремя!

Что за чепуха?

Восприятие словно расслаивается.

Та часть меня, которая пришла прямиком из трансформаторной будки — до чего нелепая смерть от спешки и шпилек! — удивляется, а здешняя… не видит в самообвинении кормилицы ничего особенного. Зато обе части согласны, что кашель нехороший, но дальше мысли снова расходятся. Здешняя моя часть уверена, что растереть лекарственные травы и заварить из них настойку будет достаточно, а другая считает, что нужно немедленно послать за врачом.

Отдышавшись, кормилица первой выбирается на улицу, переломившись в глубоком поклоне, торжественно подает мне руку.

Заставлять дядю ждать действительно нехорошо…

Откуда эта мысль?

Я не чувствую себя ни здешней чародейкой, ни жительницей мегаполиса. Кем-то третьим? Здравствуй, шиза.

Аккуратно вложив свои пальцы в шершавую ладонь кормилицы, я выбираюсь из экипажа. На долю мгновения замираю на приступке, делаю глубокий вдох. С безмятежно-голубого неба светит полуденное солнце. Контраст между ярким днем и сумрачным нутром экипажа поразительный.

Вид на тянущуюся в обе стороны высокую стену, по прямой — ворота.

Из калитки навстречу выходит горбунья в темно-коричневом платье. По виду она одного возраста с кормилицей Мей — тоже седая, высохшая. Глаза у нее блеклые, будто выцветшие, а взгляд пугающе пустой. Она дожидается, когда я ступлю на утоптанную землю и сделаю два шага вперед.

— Слуга приветствует юную госпожу Юйлин. — Горбунья кланяется.

— Здравствуй, тетушка.

Обратиться подобным образом к высокоранговой пожилой служанке допустимо.

— Прошу, юная госпожа Юйлин, ваш дядя давно ожидает вас на переднем дворе, спрашивает о вас каждую минуточку.

Хм?

Теперь другая часть меня не видит в происходящем ничего особенного, а вот здешняя не просто возмущена, она оскорблена.

Не выйти самому, а послать слугу?

Я вспоминаю, что у дяди сложные отношения с моим отцом. Они оба военной форме предпочли чиновничьи мантии и несколько лет успешно поднимались по карьерной лестнице, но лет десять назад… Что именно произошло, я не знаю. Дядя собрался за одну ночьи уехал в пригород, а отец стремительно взлетел и получил должность министра.

О, так я дочь министра?

Как я удачно реинкарнировала…

Я оглядываюсь — оказывается, меня сопровождают еще три экипажа.

Зачем столько багажа?

— Юная госпожа? — напоминает о себе горбунья.

Мысли мечутся. Что будет, если дядя поймет, что я не совсем я? Когда он видел меня в последний раз? Я не могу вспомнить, чтобы он хоть раз навещал нас в столице после отъезда. Вспомнить, чтобы я приезжала к дяде одна или с отцом, тоже не получается.