Книга Имя Кати, страница 25 – Павел Губарев

— Это не сарказм?

— Нет. Рад за тебя. Самозащита — полезный навык, верно?

Катя, привыкшаяогрызаться, не знала, что сказать.

— Почему ты меня не останавливаешь?

— А смысл? Дома мне тебя не удержать. Ты уйдёшь, куда захочешь. Работу ты не бросаешь. А в остальном… Как мне тебя останавливать, когда ты не знаешь, что делаешь? Ты же не решила, что собираешься делать в этой жизни.

— Нет, решила! — вспылила Катя.

— Да? И что же?

— Жить не так, как ты.

Ани ничего не ответил, только хмуро кивнул. Когда Катя захлопнула за собой входную дверь, он дошёл до своей комнаты и упал в постель. Вчера вечером он таки удержался от того, чтобы принять таблетку, и в результате заснул только под утро, когда ночное небо цвета жиденького кофе в стеклянном стакане сменило цвет на утренний свинцовый. Он чувствовал себя омерзительно: не было ни гордости, которую должен испытывать человек, оседлавший зависимость, ни чувства того, что он на правильном пути, — только песок в глазах, сонливость и усталость.

Он попытался сосредоточиться на хорошем: вот синдром отмены пройдёт, он выспится без таблеток, он станет бодрее и… радости не прибавилось. Он будет сидеть, смотреть в экран, рисовать схемы для ИИ, тревожиться, читать отчёты ИИ, тревожиться, выставлять баллы, сводить таблицы и ещё тревожиться.

«Жить не так, как ты», — сказала Катя.

Пожалуй, сегодня утром Ани хотел того же.

— Дыхание, говорите?

Сокращённо Кей улыбнулся. Они сидели в ресторанчике, на веранде. Когда Кей пригласил её поужинать, Анна решила, что он будет выспрашивать у неё версии произошедшего. Но Кей попросил её рассказывать что угодно. Нужное он выберет сам. Поэтому она рассказала про призрака, который бродит по отелю и переключает телевизоры в холлах на одну и ту же программу. И про то, как вентиляция отеля делает его похожим на мерно дышащего гиганта.

Анна вздохнула, оглядела стол и добавила:

— Думала, приеду — и буду жрать и жрать всякую интересную еду. А здесь так жарко… Я не понимаю. Во-первых, почему никто не вызовет сисадмина? Компьютеры, управляющие зданием, явно неисправны. Во-вторых, почему полиция не обыщет отель, если уж появилась связь между этим зданием и преступлением?

— Увы, в Азии не всё так просто. Обыск отеля — это шумиха. Владельцам это не нужно. А поскольку они влиятельные люди, то даже если в отеле найдут труп, они сделают так, что его найдут тихо. Труп встанет, поклонится, сложив руки лодочкой у груди, попятится к выходу и переляжет в другое место. К тому же все здесь стараются сохранить лицо. Если вы остановитесь на шоссе и будете спрашивать дорогу у местного, он никогда не скажет вам, что не знает дороги. Будет мямлить что-нибудь путаное, улыбаться во весь рот, но никогда не сознается.

— Это ещё почему?

— Потому что иначе он потеряет лицо. Такая национальная черта.

— Как странно.

— Более того, рассердиться — это тоже потерять лицо. Кричишь — тебя никто не уважает. Улыбаешься — значит, держишь себя в руках.

— То есть, если мне улыбаются…

— То это ещё ничего не означает.

— И быть может, на самом деле хотят ограбить?

— Не исключено. Впрочем, они довольно мирные.

— Но похищают людей.

— Не думаю, что это были местные.

— А что же вы думаете?

— По поводу похищения? Ничего не думаю. Моё дело — найти похищенную, а не выяснять, кто организовал.