Книга Особенности преддипломной практики, страница 128 – Анна Азарцева

Для ильфарийца быть некрасивым значит попрать общественные нормы морали. Твое уродство не должно омрачать взгляды тех, кто на тебя смотрит. А поэтому Ильфария была настоящимраем для магов-хирургов всех статей, а пластика внешности — одной из самых доходных областей медицины.

Лишь немногим дана красота от рождения и это по большей части удел высокорожденных. Благородные тщательно берегли свои генетические коды, не впуская в свои семьи абы кого. И красота у них чистокровная. Породистая.

Взять ту же Виккилин ди Арнатали, будущую жену будущего императора.Ее густые светлые волосы редкого медово-серебристого оттенка передавались по линии матери уже в пятом поколении, а прозрачную синеву глаз и лепные скулы отмечали историки еще у ее прабабки. Посмотришь на Виккилин и дыхание перехватывает восторгом от изящности ее фигуры и тонкости белоснежной кожи.

Или его жена Фарра, урожденная принцесса ди Андарэ. Тоже умопомрачительно хороша. Настолько, что была названа Девой Цветов на пяти последних столичных балах.

Но в их красоте все равно проскальзывало что-то искусственное. Не натуральное. Тщательным образом выведенное.

Не рожденное случайным подбором генов.

Маргарита — другая. Конечно, не так хороша, как известные ильфарийские красавицы, но она была живой. Настоящей. Дерзкой и яркой. Ее улыбку хотелось ловить глазами, а шелк волос — ощутить кожей. Руки тянулись обнять узкую талию, перехваченную простым пояском, до безумия хотелось прижаться губами к нежной ключице и обвести ее контуры пальцами, спускаясь ниже к полушарию груди.

Хуже было то, что его высочеству девушка тоже понравилась. Понравилась до такой степени, что он запретил другу себя лечить, отдавшись полностью в руки этой неумелой практикантки, и сейчас пользуется любым способом лишь бы привязать ее к себе сильнее. Тауриэль задевал словами Моргану, язвил и иронизировал, но Мэльст видел, с какой жадностью тот смотрит на нее, стоит девушке отвернуться. И он понимал, что именно привлекло в ней Таэля. Как тот сказал — еще никто не посылал персону королевской крови так далеко и открыто. Маргарите было абсолютно плевать, что перед ней будущий император. Она не заискивала, не смотрела преданно в глаза, не бежала сию минуту выполнять любую просьбу принца.

Подарки Мэльста девушка приняла с восторгом, но высочеству этот благородный жест друга категорически не понравился. И многое ему сказали не слова, а тон принца. Жесткий, беспощадный, беспрекословный. Тауриэль клещами вцепился в студентку какв свою добычу. Он ее не выпустит, пока... Пока что? Чего в итоге хочет его высочество от иномирской простолюдинки?

Поиграть? Провести с ней пару-тройку ночей?

Нет, для таких развлечений у Тауриэля полно более доступных женщин, которые уж точно не будут хамить высокородному.

Сделать своей сайфэ?

Для этогоТауриэлю в любом случае сначала надо жениться. И только потом...

Но Моргана — сайфэ императора? Как таких женщин называли в других мирах — конкубина, ирри-мари, жемчужная дама? Любовница.

Валосирель поймал себя на том, что ему противно даже думать о Моргане и Тауриэле, и внутренне поразился тому, как отреагировал на эту мысль. Сердце тяжело заныло от сочных и ярких картин, которые ему так любезно подкинуло воображение. Картин сексуальных, жарких и очень откровенных. Только вот в главной роли был не он, а его высочество.