Книга Особенности преддипломной практики, страница 173 – Анна Азарцева

А то, что с алебардами наперевес...? Ну так весовые упражнения помогают сохранять мышцы в тонусе и фигуру в хорошей форме. Да и граждане встречные будут меньше глупых вопросов задавать госпоже чародейке.

В общем, ни куратору, ни старику Партансу отстоять меня не удалось. И хотя сам мэр Маттеус остался выяснять со старшими подробности массового отравления, меня двое стражников любезно согласились проводить до места для разговоров.

Дошли мы, кстати, довольно быстро. Дело было ранним утром и после бурного празднования город еще отсыпался. Встречные немногочисленные горожане молча провожали удивленными взглядами нашу чудную компаниюи лишь за моей спиной начинали шушукаться и переспрашивать подробности. Видимо, не все еще были в курсе, что опять натворила иноземная ведьма.

А вот у входа в ратушу аккурат на вчерашней поздравительной платформе в завядших цветах и подерганных шелковых лентах стоял капитан стражников и пытался успокоить небольшую толпу жаждущих справедливости.

— Уважаемые! Уважаемые! Я очень прошу вас расходиться! Следствие идет, виновника мы ищем...

Увидев меня в сопровождении двух закованных в броню стражников, капитан запнулся и лишь жестом указал своим подчиненным быстрее провести арестованную внутрь.

Жаждущие справедливости потихоньку начали оглядываться и расступаться, шарахаясь от меня, как от прокаженной. Тут были и некоторые мои соседи по улице, и недавние клиенты, и просто незнакомые люди. И вслед мне неслись шепотки, шепотки, шепотки... Я даже к ним не прислушивалась, примерно догадываясь, о чем они говорят — «злобная ведьма-отравительница», «а ведь еще вчера ее со всей добротой приняли...», «вот и верь после этого в магию». И так далее, и тому подобное. Хорошо, хоть яйцами и помидорами закидывать не стали, и на том спасибо.

И вот «...сижу за решеткой в темнице сырой

Вскормленный в неволе орел молодой!...».

Классика бессмертна. Особенно в моей ситуации.

Конечно, назвать мрачным казематом ту комнату, где меня заперли, было нельзя, да и я мало походила на гордую орлицу. Красные глаза, сопливый нос, которым я постоянно шмыгала, мокрые от долгого рёва щеки.

Разместили меня в отдаленной комнате со всеми удобствами. Стол, пара стульев, даже небольшой диванчик, на котором я сейчас свернулась в клубок. Бархатное покрывало безжалостно смяла в подобие подушки, а вот укрыться больше было нечем. Отвернулась к спинке и выплеснула в бурной, но недолгой истерике накопившееся за утро отчаяние. Ревела навзрыд, платком вытирая то слезы, то нос. Было очень мерзко, противно и больно, как будто с размаху меня шарахнули об изгаженную нечистотами каменную стену. Не сказать, что за почти три месяца я сроднилась с Шайнвиллем, но плохого горожанам точно ничего не сделала. Чем могла — всегда помогала, от просьб не отмахивалась, на три версты лесом не посылала. Вчера даже приняли в почетные горожанки, грамоту вручили, рамочку на нее потратили. Все от души поздравляли, радовались, планы большиестроили...

И в ответ на свою помощь получить вот такой неожиданный «подарок»?!

Было до боли обидно от жгучей несправедливости. Ведь никто даже не попытался разобраться, а правда ли я отравила.

Не выяснили. Зачем? Для чего? Итак ясно — ведьма.

А ведь я тоже пострадала от яда, вон меня как всю ночь крутило. Но всем, разумеется, было на это наплевать. Небось еще и позлорадствовали, что ведьма попала в свою же ловушку.