Книга Заложница, страница 44 – Элисон Эймс

В его голосе не было страха. Только презрение.

— Я не общаюсь с никчемными заключенными. — В отличие от нее, Холлисворт не был впечатлен. Его холодный взгляд по-прежнему устремлен на нее, как будто мужчина рядом с ней не имел никакого значения. — Невеста, шаг вперед. Подарок.

Приказ, такой знакомый, обвил ее сердце, словно цепями, стягивая его так, что Ева едва могла дышать. Как будто не прошло и нескольких минут. Как будто она все еще была той, что и раньше.

Оставалось только успокоиться. Пытаться выживать изо всех сил. Как и прежде.

Задыхаясь, она подняла ногу, чтобы сделать шаг вперед, но ее вернули на место, резко дернув за запястье.

— Я так не думаю. — Валдус почти рычал, удерживая привязь. — Теперь она со мной.

Странное чувство облегчения охватило ее.

— Ты? Преступник? Весь в шрамах, крови и синяках. С ней? Нет. — В тоне ее мужа промелькнуло презрение. — Я очень скоро разберусь с этим заблуждением. Но сначала… — Его алебастровое одеяние развевалось за спиной, когда он приблизился. Она узнала эту чертову штуку как еще одну из его игрушек. Гибкий и легкий, неземной материал был прочнее кевлара и устойчив к лазерному излучению. К сожалению, это позволило ему пережить несколько покушений.

— Ах, пятая жена, моя маленькая бабочка. — Его взгляд блуждал по каждой ее черточке, словно маслянистое прикосновение. — Снова в ловушке. Как мне не хватало нашего общения. С остальными все так просто.

И в этом заключалась суть дела, не так ли? Ни одна из других невест не подвергалась такому испытанию, как она. Да, он наказывал их. Контролировал. Но он не пристегивал их ремнями и не засовывал свою игрушку им в мозг. Скорее всего, потому что ему не приходилось этого делать. Они были послушны, делали то, что он говорил, без вопросов и колебаний. Ева отличалась от них, даже когда верила в свою роль производительницы, даже когда сдавалась и покорялась. В ней всегда оставалась крошечная искорка сопротивления. Но чем сильнее она разжигала это пламя, чемсильнее сопротивлялась, тем больше он сосредоточивался на ней. Чем сильнее муж был одержим ею, тем больше она становилась единственной, кого он видел и хотел. До тех пор пока сломать ее не стало для него единственным желанием.

— Я знал, что ты вернешься ко мне, и уже готовился к этому. — Его голос переключился в режим разговора, как будто они беседовали только вдвоем, как будто притязания другого мужчины ничего не значили, и — хотя это не могло быть реальностью — удушливый запах тяжелого дубового одеколона и жестокости, который всегда прилипал к коже ее мужа, обжигал легкие, как будто он действительно находился рядом. — Ты не поверишь, над какими достижениями работают мои ученые с тех пор, как ты… покинула меня.

Холлисворт подошел достаточно близко, чтобы она могла различить тонкие линии вокруг его рта и глаз, которых раньше не было, как будто уродство в его душе наконец начало пробиваться наружу.

— У меня не мало сюрпризов, но об одном стоит рассказать подробнее. Благодаря той самой шахте, на которой ты работаешь, и их личной, болезненной мотивации, — его одеяние липнет к ногам, когда он наконец перестает приближаться, — эти некогда бесполезные ученые смогли сделать то, что я хотел с самого начала. Отточить мою маленькую игрушку так, чтобы она реагировала только на меня. — Его серый взгляд сверкнул извращенным азартом. — Ты понимаешь, что это значит, пятая жена?