Книга Мост душ, страница 2 – Виктория Шваб

Еще неделю назад он не мог, а теперь…

— Ну же, Кэсс, — говорит мама. — Живо-живо.

Мы не планировали снимать до самого вечера, поэтому я хочу возразить, когда папа добавляет:

— У нас встреча с нашим гидом в Кафе-дю-Мон.

От любопытства я оживлюсь. Везде, где мы снимали шоу родителей, у нас был новый гид. Некто кто по-настоящему знает город… и его секреты. Мне интересно, каким окажется наш гид здесь. Скептик или верующий.

В другом конце комнаты, мои родители собираются. Мама вытирает остатки крема для бритья со щеки папы. Он помогает маме застегнуть браслет. Они по-прежнему мои родители: неуклюжие, занудные и милые. Но сегодня вечером, когда камеры заработают, они станут современно иными: оккультурологами, путешественниками, исследователями паранормального, чем — то большим нежели сама жизнь.

— Твоя жизнь тоже довольно большая, — произносит Джейкоб, не поднимая головы. — Ну, или, по — крайней мере, довольно странная. Я никогда не понимал, как жизнь меняет свой размер…

Познакомьтесь, Джейкоб Эллис Хейл, друг-призрак и постоянный соглядатай.

Он вскидывает руки.

— Не моя вина, что тыдумаешь так громко.

Насколько я могу судить, его способность читать мои мысли как-то связана с тем фактом, что он вытащил меня из царства мертвых, а я затянула его в мир живых, и мы приклеились друг к другу. Как волосы и жвачка.

Джейкоб хмурится.

— Это я-то жвачка?

Я закатываю глаза. Дело в том, что я тоже должна была читать его мысли.

— Быть может, мои мысли слишком тихие, — говорит он.

Быть может, у тебя в голове пусто, думаю я, показывая ему язык.

Он хмурится. Я фыркаю. Мои родители оборачиваются и смотрят на меня.

— Простите, — я пожимаю плечами. — Всего лишь Джейкоб.

Мама улыбается, а папа лишь вскидывает бровь. Мама верующая, хотя я не вполне уверена, что она верит в Джейкоба-призрака или Джейкоба-воображаемого друга-и-удобное-оправдание-тому-что-она-постоянно-влипает-в-неприятности. Папа точно не верит во всё это, и он считает, что я слишком взрослая для воображаемых друзей. Я согласна. Но Джейкоб едва ли воображаемый, всего лишь невидимый, и не моя вина, что мои родители не могут его видеть.

Пока.

Я думаю об этом слове несколько тихо, как только могу, но Джейкоб всё равно слышит. Кажется, он не уловил в нём моего ужаса, а потому он лишь встаёт и улыбается.

— Знаешь, — говорит он, подышав на окно, — быть может, я бы мог…

Он подносит указательный палец к запотевшему окну и хмурится, сосредоточившись, он выводит букву «Д». К моему удивлению… и ужасу… на стекле появляется буква.

Я спрыгиваю с кровати и стираю её до того, как увидят родители.

— Кайфолом, — бурчит он, но последнее что мне нужно, чтобы мама с папой поняли, что Джейкоб настоящий или что я умирала, или что каждую свободную секунду я охочусь за призраками. Не думаю, что они одобрят.

— Сиди тихо, — приказываю я, проскользнув в ванную, чтобы переодеться.

Я собираю волосы в неаккуратный пучок, пытаясь не думать о том факте, что мой лучший друг бесспорно становится всё сильнее. Я вытаскиваю цепочку из-под воротничка футболки и рассматриваю покачивающийся зеркальный кулон. Зеркало, способное показать правду. Зеркало, которое напоминает духам, что они мертвы. Зеркало, которое сдерживает их, чтобы я могла вынуть нить и переправить их на ту сторону.